Генезис культуры. Теории происхождения культуры (концепции)

Культура - это деятельность человека, включая ее мотивации и ее результат. Она есть и накопление, сохранение, и трансляция социально-значимого опыта, и духовно-творческий процесс преобразующей деятельности, и определенный уровень развития общества и человеческих способностей.

Культура - это также система ценностей и норм, которая формирует и оптимизирует человеческую жизнь и деятельность, придавая ей смысл, и обеспечивая целенаправленность исторического развития общества.

Человек и культура являются взаимозависимыми системами. Человек творит культуру, и одновременно является полностью в нее погруженным. Можно указать на человеческую - антропологическую сущность культуры. Она делает человека человеком. Культурное определяет личностное, и наоборот. Культура функционирует неодинаково на социальном и на личностном уровне.

На социальном уровне основными функциями культуры являются следующие функции:

Коммуникативная функция. Каждая культура выполняет функцию накопления, сохранения и ретрансляции знаний о мире и человеке. Рост знаний и их унификация способствуют развитию культуры, ее обогащению, установлению межкультурного диалога. Культурные знания часто находят выражение в абстрактных символических формах, которые нарушают ритм и механизм культурной ретрансляции, но в то же время способствует созданию глобального информационного пространства, ярким примером которого является всемирная сеть Интернет.

Аксиологическая (ценностная) функция. Культурное развитие носит последовательный характер. В ходе его образуются и закрепляются моральные нормы и ориентиры, образцы традиционного социального поведения, а также шкала ценностей. Наличие данных элементов обеспечивает стабильность и единство культуры, что является особенно важным в периоды интенсивных социокультурных изменений, а также придает каждой культуре неповторимость и уникальность.

Адаптационная функция. В современном мире человек, в основном, приспосабливается к социальной и культурной реальности, а не к природе. Культура, в свою очередь, имеет ряд механизмов, которые упрощают и оптимизируют процесс приспособления человека к обществу и к культурной среде.

Функция социализации. Определенный тип культуры порождает определенный тип человека, и наоборот. Такое влияние культуры становиться возможным благодаря процессу социализации (то есть, воспитания и образования человека, усвоения им системы культурных норм, ценностей и определенной системы знаний). Личностное сознание всегда характеризуется двумя, противоположными по своим векторам, тенденциями. С одной стороны – это стремление отделить себя от социума, от общей массы, реализоваться в полной мере, исходя из своих возможностей и потребностей. Но с другой стороны имеет место стремление «слиться с толпой». И то, и другое невозможно без социализации, которая обеспечивается именно через культуру. Культура является предпосылкой и мерой реализации человеческой сущности.

Регулятивная функция. В рамках культуры существуют различные типы социальных объединений, которые поддерживают стабильность ее развития и выполнения коммуникационной, аксиологической, адаптационной и других функций. К таким объединениям относятся биосоциальные общности (род, племя, семья), социальные общности (союзы племен, родов) и социально-политические общности (государство, политические союзы, международные организации). Регулятивная функция культуры структурирует культурные элементы, что является особенно важным в условиях их постоянной дифференциации и роста. Регулятивная функция реализуется через моральные, религиозные и правовые ценности и нормы.

Культурогенез – это исторический процесс возникновения и развития типов человеческой культуры. К одной из наиболее простых и удобных классификаций типов культур относиться классификация, построенная на территориально-временном принципе, согласно которому типы культур выделяются в связи с местом (например, индийская, греческая, американская культура) и временем своего возникновения (античный период, средневековье, Новое время).

Начало культурогенеза относиться к эпохе верхнего палеолита. В этот период возникает культура как система интегрирующих связей, тогда как ранее существовали лишь отдельные элементы культурного поведения. В эпоху верхнего палеолита произошло стремительное развитие орудий труда, возникла экзогамия, активизировалось развитие таких социальных общностей как род и семья.

Сущность культуры проявляется и в том, что при всем разнообразии и самобытности культурно-исторических типов они имеют много общего. Так, практически во всех культурах воспроизводится примерно сходная структура культуротворческой деятельности. Все исторические типы культуры содержат: мифологию, религиозные верования, моральные нормы, социально-статусную иерархию, искусство, определенные знания, систему ценностей и т. д. И хотя в разных культурах эти культурные признаки проявляются по-разному, все-таки можно говорить о некой универсальной структуре культуры.

Духовная культура – это культурное содержание человеческого сознания в виде смыслов, ценностей и идеалов, идей, фантастических образов, творческих представлений, которое воплощается в мифологии, религии, философии, морали, искусстве, науке, идеологии, праве, письменности, различных формах и видах творческой деятельности. В силу своей смысловой специфики духовная культура имеет символический характер.

Материальная культура – это мир материальных вещей или артефактов культуры, ее предметное состояние. Она охватывает: предметы и орудия труда, материальные условия человеческого быта и хозяйственно-экономической деятельности, ее технику и технологию, собственность, то есть все то, что направлено на оптимизацию физического существования человека и воспроизводство материальных условий его жизни.

Национальный Университет гражданской защиты Украины
Кафедра социальных и гуманитарных наук

Реферат
на тему:
„Сущность и генезис культуры, формы и типы культуры ”

Выполнила:
студентка группы Пс-08-322
Ковалёва Е. В.

Проверил: преподаватель
кафедры социальных и гуманитарных наук
Кариков С.А.

Харьков 2009 год
Содержание

Сущность культуры. Понятие культура

Введение

Слово “культура” происходит от латинского слова colere, что означает культивировать, или возделывать почву. В средние века это слово стало обозначать прогрессивный метод возделывания зерновых, таким образом возник термин agriculture или искусство земледелия. Но в XVIII и XIX вв. его стали употреблять и по отношению к людям, следовательно, если человек отличался изяществом манер и начитанностью, его считали “культурным”. Тогда этот термин применялся главным образом к аристократам, чтобы отделить их от “некультурного” простого народа. Немецкое слово Kultur также означало высокий уровень цивилизации. В нашей сегодняшней жизни слово “культура” все еще ассоциируется с оперным театром, прекрасной литературой, хорошим воспитанием.

Современное научное определение культуры отбросило аристократические оттенки этого понятия. Оно символизирует убеждения, ценности и выразительные средства (применяемые в литературе и искусстве), которые являются общими для какой-то группы; они служат для упорядочения опыта и регулирования поведения членов этой группы. Верования и взгляды подгруппы часто называют субкультурой.

Усвоение культуры осуществляется с помощью научения. Культура создается, культуре обучаются. Поскольку она не приобретаемая биологическим путем, каждое поколение воспроизводит её и передает следующему поколению. Этот процесс является основой социализации. В результате усвоения ценностей, верований, норм, правил и идеалов происходят формирование личности ребенка и регулирование его поведения. Если бы процесс социализации прекратился в массовом масштабе, это привело бы к гибели культуры.

Культура формирует личности членов общества, тем самым она в значительной степени регулирует их поведение.

В широком смысле культура - это совокупность проявлений жизни, достижений и творчества отдельных людей, народов и всего человечества.

Однако такое определение не много могло бы дать, например, инопланетянину для понимания смысла этого слова. Ну и Бог с ними, с инопланетянами - наша задача другая. Куда лучше другое определение, данное французским культурологом де Бенуа: "Культура - это специфика человеческой деятельности, это то, что характеризует человека как вид. Напрасны поиски человека до культуры, само появление его на арене естественной истории надлежит рассматривать как культурный феномен".

Там, где есть человек, его деятельность, отношения между людьми, там имеется и культура. Нужно лишь различать материальную и духовную культуру, при этом не противопоставляя их друг другу.

1.Сущность культуры. Понятие культура

В массовом сознании утвердилось представление о культуре как об особой сфере общества, которая как бы отделена от повседневной жизни и фактически тождественна искусству и литературе. Этот взгляд закреплен в выражениях типа «работник культуры», «деятели культуры», под которыми подразумеваются поэты и писатели, музыканты и артисты.
На деле же культура – явление масштабное, несводимое к одному только искусству, явление соразмерное обществу и цивилизации. Потому культура не только теснейшим образом связана со всеми сторонами жизни общества и человека, а пропитывает ее.
Для того чтобы выяснить природу культуры, остановимся сначала на ее понятии. Термин «культура» латинского происхождения и первоначально он означал возделывание почвы. В Средние века им обозначали прогрессивные методы возделывания зерновых, таким образом возник ныне хорошо известный термин «агрикультура».
В XVIII – XIX веках культура интерпретируется в аристократическом духе. Культурными стали считать образованных, начитанных, «хорошо воспитанных» людей, обладавших «хорошими манерами». Такое понимание культуры, как видно, в некоторой мере сохранилось и до наших дней: мы, например, говорим о культурных и некультурных людях, о бескультурье, связываем культуру с образованностью, интеллектуальным трудом и т.п. Это деление, таким образом, восходит к делению общества на культурных аристократов и некультурное простонародье.
Впоследствии под культурой стали понимать всё, что создано человеком в отличие от естественного мира, природы. С позиций современной философии и науки, культура – очеловеченный, преобразованный людьми мир. Это вторая природа, надстроенная человеком над первой, «натуральной». Она, следовательно, включает в себя фактически то же содержание, что и понятия общества и цивилизации.
Социологи исходят из общефилософского взгляда на культуру. Однако основной акцент они делают на связи культуры с проблемой устойчивости и стабильности социального целого, сохранения его специфики и качественной определённости, социальных взаимодействий внутри его. Культура рассматривается как совокупность устойчивых форм и способов действий и взаимодействий, характерных для людей, составляющих данное социальное целое (общество, нацию, социальный слой, организацию и т.п.), и закрепленных в их практике с помощью норм и ценностей. Другими словами, культура - тот образ мысли и действия людей, который выражает специфику данного сообщества и тем самым выделяет его среди других сообществ.
Конкретно облик культуры особенно отчетливо обнаруживается тогда, когда мы сравниваем разные народы, общества, страны. В глаза бросаются различия в образах жизни, типичных и характерных для этих народов, их обычаях, их разное отношение, например, к труду или семье, воспитанию детей или жизненному успеху, их привычки и традиции. Все эти различия фокусируются в системах ценностей и жизненных ориентиров, присущих этим народам. Так, американцы традиционно сориентированы на личный успех, в рамках их культуры по-разному варьируется миф о чистильщике сапог, ставшем президентом страны, они ценят людей, добившихся высокого статуса и популярности - спортсменов, артистов, певцов и т.п. А. Морито, один из основателей знаменитой фирмы «Сони», размышляя о японской и американской системах трудовых отношений, выделял такие различия. Для японской характерны фирменный патриотизм, система «семейных уз», демократизм в отношениях между менеджерами и работниками, «коллективное управление» (весьма напоминающее отечественную систему постоянных увязок и согласований решений), уравнительный принцип оплаты труда, в соответствии с которым она повышается каждый год по мере того, как работник становится старше и опытнее. Американская же система трудовых отношений, по мнению А. Морито, основана на индивидуализме, формальных связях работника с фирмой, узкой специализации работника, она ориентирована на извлечение максимальной прибыли и лишена «человеческого измерения».
Этот пример показывает, что одни же потребности (в данном случае экономические) могут удовлетворяться, одни и те же цели могут достигаться на основе различных систем ценностей, традиций, способов, правил и моделей поведения, т.е. всего того, что и образует особую культуру.
Культура, следовательно, придает определённое значение человеческой деятельности и жизни (скажем, труд рассматривается и оценивается как долг, или же, как обязанность, или же, как повинность, или как способ достижения других целей), вносит в них смысл. Поэтому культуру можно также представить как совокупность значений, с помощью которых люди осмысливают себя и окружающий их мир.

2.Генезис культуры

Для культурологии важным представляется вопрос о генезисе культуры, то есть попытка теоретического осмысления проблемы зарождения культуры. Термин “генезис” пришел к нам из греческого языка и переводится как “ происхождение, возникновение”, а в широком смысле означает момент зарождения и последующего развития некоего процесса до определенного состояния. Следовательно, изучение генезиса культуры есть рассмотрение движения первоначальных культурных процессов, приведших к появлению того, что уже можно назвать человеческой культурой.
В этом вопросе так же не существует теории, которая бы однозначно принималась большинством ученых. Тем более, что проблема генезиса культуры есть проблема скорее умозрительная, чем опытная. Несомненно, выводы той или иной теории должны совпадать с последующим развитием культуры, но этап её зарождения настолько далеко отстоит от нас на временной оси, что исследователям остается только выдвигать гипотезы и строить теории. Поэтому главным в работе ученого становится достижение максимальной стройности, эстетической изящности предлагаемой концепции и расширение круга вопросов, на которые она отвечает. Понятно также, что возникающие неясности подтачивают научную обоснованность теории и вызывают сомнения в ее истинности. Выделим четыре точки зрения на происхождение культуры, которые с различных сторон пытаются объяснить процессы культурогенеза.
Деятельностный подход к культуре реализован в орудийно-трудовой концепции, предложенной марксизмом. Исходной точкой здесь явилась знаменитая статья Фридриха Энгельса “Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека”, написанная в 1876 году и тщательно изучавшаяся в СССР. Краеугольным камнем этой теории стало утверждение, что “труд создал человека”.
Как известно еще со времен сэра Чарльза Дарвина, человек произошел от обезьяны. Представим себе, что однажды некая группа обезьян стала трудиться на благо своего обезьяньего сообщества. Совместный труд, как мы помним, облагораживает, - так родилось сознание. Для повышения производительности труда обезьянам необходимо было переговариваться, сообщать друг другу те или иные полезные сведения, что привело, в конечном итоге, к появлению речи. Посредством такого координированного труда наши подопечные стали создавать вокруг себя некоторую искусственную среду. Так начался культурогенез. По мнению К. Маркса и Ф. Энгельса, человек - это прежде всего общественное животное и его поведение никоим образом не закодировано генетически. Маленький медвежонок, потерянный матерью в глухом лесу, имеет значительные шансы на выживание, потому что большинство поведенческих стереотипов, накопленных чередой предков, заложено в его генах. Маленький ребенок, конечно, может выжить в подобных условиях, но станет животным, а не человеком. Человеческое в человеке передается только посредством социального общения. В этом сущность человека. Поэтому животным рождаются, тогда как человеком становятся.
Данная концепция имеет ряд слабых сторон. Первые же попытки анализа выявляют вопросы, не имеющие ответов в рамках этой теории. Согласно Энгельсу, обезьяны (не люди!) приняли следующие решения: искусственные орудия лучше естественных; обладать сознанием лучше, чем не обладать; вместе трудиться лучше, чем отдельно; переговариваться в процессе труда лучше, чем молчать.

Вторая точка зрения - психоаналитическая - представлена доктором Зигмундом Фрейдом. В своей работе “Тотем и табу” он попытался понять проблему культурогенеза через анализ причин возникновения первых бессознательных психических комплексов. Центральное отличие человека от животного состоит в том, что человек обладает совестью. Она родилась в результате первородного греха, совершенного некими первобытными людьми, которые убили своего отца. Это преступление Фрейд связывает со знаменитым эдиповым комплексом, в основе которого лежит подсознательная ревность мальчика к отцу как сексуальному сопернику в отношении матери.
Но почему в результате первородного греха появилась совесть? Потому что, “чувство вины существовало до проступка”, - отвечает ученый. - “Людей этих с полным правом можно было бы назвать преступниками вследствие сознания вины”. Дети убили отца, раскаялись в содеянном, зародилась совесть, и животное превратилось в человека. А культура на этом гребне появилась как средство и форма защиты человека от собственной природы, от бессознательных разрушительных влечений, оставшихся нам в наследство от животного. Однако другой представитель психоанализа Эрих Фромм, много споривший с идеями Фрейда, в книге “Анатомия человеческой деструктивности” ярко показывает, что настоящая потенция к разрушению заложена не в животном, а в человеке. Она родилась вместе с человеком.

В совершенно ином ключе представляет проблему генезиса культуры голландский философ и историк Йохан Хейзинга, предложивший игровую концепцию культуры в общем и культурогенеза в частности. В работе “Homo ludens” (“Человек играющий”, 1938) ученый утверждает, что вся человеческая деятельность есть ничто иное, как игра. И вся человеческая культура развивается как игра и по ее законам. Играя, человечество создает рядом с природным миром мир искусственный, придуманный, в котором правила игры выступают в форме общепринятых законов.
Й. Хейзинга исходит из посылки, что игра первична, а культура - вторична. Игру знают уже животные. Постепенное усложнение игры, создание собственных правил, отличных от данных природой, привело к появлению человека и зарождению культуры. Однако голландец не сумел ответить на основополагающий вопрос: почему именно на линии “обезьяна-человек” влияние игры привело к появлению такого феномена, как культура?
На современном этапе развития культурологического знания, возможно, наиболее совершенной следует назвать символическую концепцию, предложенную Эрнстом Кассирером. Он выдвинул учение о языке, мифе, науке и искусстве как специфических “символических формах”. Мы можем говорить о нем, как об одном из создателей символической концепции происхождения культуры. В этом отношении важнейшим из его трудов для нас является книга “Философия символических форм”. В чем же сущность его идей и почему он назвал человека “незавершенным животным”? Первичной посылкой его рассуждений является мысль о том, что человек несовершенен в своем биологическом естестве. Он менее, чем животные приспособлен к жизни в природе, поэтому создание некоторой искусственной среды вокруг себя необходимо человеку, это проявление определенных защитных механизмов.

Не существует данных о том, почему природа так несправедливо обошлась с первыми людьми. Весьма возможно, что это лишь слепой выбор природы. Но в результате происшедших мутаций человек выпал из системы естественных взаимосвязей. Возникло то, что можно назвать первичным отчуждением. Отголоски этого процесса видны в мифе об изгнании Адама и Евы из рая. Выделившись из природного сообщества, отстранившись от всяческих запретов и ограничений, став ни на кого непохожим, человек в то же время лишился кардинальной программы развития. Он был обречен.

Однако ослабленность инстинктов имела одно положительное значение: она не ограничивала человека прежде всего поведенческими рамками своего вида. Подсознательный поиск каких-то позитивных путей развил в человеке способности к подражанию, что в принципе изменило формы и способы человеческой жизнедеятельности. Культура заменила в человеке инстинкты и способствовала созданию мира человека.

3.Формы культуры
В течение социальной истории люди освоили, сделали своим домом весь земной шар, вышли в космос, изобрели невероятное за количеством и качеством число способов деятельности. Если попробовать их сгруппировать за прикладными сферами, то можно выделить такие основные формы культуры, как материальная, духовная и физическая.
Материальная культура - превращение естественных материалов и энергии в соответствии с человеческими целями, созданием искусственной среды обитания. Сюда включается также необходимый и достаточный набор технологий для сохранения и развития этой среды. Материальная культура создает и задает уровень жизни общества, формирует материальные запросы людей и предлагает средства их удовлетворения.
Материальная культура включает у себя такие элементы, как породы животных и сорта растений, почвы и естественные вещества (ресурсы), которые испытали обработку. В материальную культуру входят также: 1) здания и сооружения, 2) инструменты и оборудование для любых видов деятельности, 3) пути сообщения и средства транспорта, 4) связь и средства связи, 5) технологии.
Духовная культура - продукты духовной деятельности человека, которые существуют преимущественно в идеальном виде: понятие, представление, верование, чувство и переживания, доступные сознанию и пониманию всех людей. Духовная культура создает особенный мир ценностей, формирует и удовлетворяет наши интеллектуальные и эмоциональные потребности. Духовная культура - это продукт общественного развития, ее основное назначение заключается в продуцировании сознания.
Благодаря закреплению в знаках, символах, организационных формах, компьютерной технике, духовная культура становится относительно самостоятельной от своего творца, человека. В ней будут объективироваться и выделяются особенные сферы духовного творчества. Духовное и духовно практическое освоение всей реальности оформляется в философии, искусстве, разнообразных науках. Духовно практическое освоение (включая регуляцию) общественной жизни осуществляется в политике, правые, морали. Универсальные духовные функции, как мировоззренческие, так и нормативно регулятивные, выполняют миф и религия. В будущем, возможно, состоятся революционные изменения духовной культуры в связи с развитием экологического сознания и освоением космоса.
Физическая культура - превращение естественного начала в самом человеке; формирование социально необходимых навыков, умений и качеств человеческого тела.
В основе физической культуры лежит домашняя физическая подготовка, которая включает развитие координации движений всего тела ребенка (формирование макро-действий) и артикуляционного аппарата (микро-движения челюстно-лицевых мышц, органов дыхания и пищеварения). Иначе говоря, это решение такого ответственного задания, как учеба языка, прямохождению, перемещению предметов, гигиеническим правилам, культивирование отличий в поведении за половыми или вековыми признаками.
На этом фундаменте надстраиваются все последующие, более сложные или специализированные, физические навыки и координированные движения, вроде балетного танца, движений рук хирурга или фокусника. Чтобы всему этому научиться, необходимы не столько соответствующие физические данные, сколько богатые культурные традиции и воспитанная в человеке способность, к совершенствованию у соответствия с теми или других профессиональных заданий.
4.Типы культуры
Социальные типы культуры. Любое общество неоднородно, состоит из разных социальных групп - национальных, демографических, профессиональных и др. Несмотря на существующие между ними различия, у них есть некоторые общие ценности и нормы, обусловленные общими условиями жизни. Эта объединяющая большинство членов система ценностей и норм называется доминирующей культурой. В силу имеющихся между социальными группами различий постепенно у каждой из них формируется собственная культура, получившая название субкультуры.
Субкультура - это часть общей культуры нации, в отдельных аспектах отличающаяся или противостоящая доминирующей культуре, но в главных чертах согласующаяся и продолжающая ее. Социальная группа, сформировавшая субкультуру, может отличаться от представителей доминирующей культуры языком, взглядами на жизнь, манерами поведения, обычаями и прочим. Различия могут быть очень сильными, но субкультура все же не противостоит доминирующей культуре. Она включает ряд ценностей доминирующей культуры и добавляет к ним новые ценности, характерные только для нее. Примерами субкультур могут быть сельская, городская, молодежная культуры.

Возможен вариант субкультуры, которая не просто отличается от доминирующей культуры, но противостоит, находится в конфликте с господствующими ценностями. В таком случае говорят о контркультуре. Контркультурами были раннее христианство в начале новой эры, затем религиозные секты; идеология большевиков в начале XX в. в России; движение хиппи в 60-70-х годах XX в. на Западе.
В зависимости от того, кто создает культуру и каков ее уровень, выделяют такие типы культуры, как элитарная, народная и массовая.
Элитарная (высокая) культура создается и потребляется привилегированной частью общества. Наиболее яркое выражение она находит в изобразительном искусстве, серьезной музыке и литературе. Высокая культура, как правило, носит поначалу экспериментальный, авангардный характер, трудна для понимания неподготовленного, среднеобразованного человека и на десятилетие опережает уровень его восприятия. Круг ее потребителей - высокообразованная часть общества: критики, литературоведы, театралы, художники, писатели, музыканты, философы. Когда уровень образования растет, круг потребителей высокой культуры расширяется. Формула элитарной культуры - «искусство для искусства».
Народная культура возникла в глубокой древности и существует как историческое наследие, передающееся из поколения в поколение. Авторами народных творений являются простые люди, не профессионалы. Они зачастую неизвестны. Их произведения распространяются как в письменной, так и в устной форме, и поэтому существуют обычно во множестве вариантов. Наиболее ярким проявлением этого типа культуры выступает народное искусство (мифы, эпос, песни, сказки, легенды и т. п.). К народной культуре относится народная медицина (использование трав, заговоры), народная педагогика, суть которой часто выражается в пословицах, поговорках. Народная культура развивается и постоянно пополняется новообразованиями, например, современным городским фольклором (песни, анекдоты, тосты и т. п.).
Массовая культура утвердилась в середине XX в., когда средства массовой информации (радио, печать, телевидение) проникли в большинство стран мира и стали доступны представителям всех социальных слоев. Средства массовой информации не только позволяют очень быстро сделать любую информацию достоянием всех людей, но формируют общие стандарты потребления, что объединяет людей, стирает различия между ними, хотя подчас и нивелирует их личности.

Примеры массовой культуры - популярная эстрадная музыка, цирк. Они понятны всем возрастам, всем слоям населения независимо от уровня образования. Массовая культура, как правило, обладает меньшей художественной ценностью, чем элитарная или народная культура. Но у нее самая широкая аудитория и она является авторской.

Этнонациональные типы культуры. Человечество состоит из народов. Ученые-этнографы называют народ этносом. Этнос - это исторически возникший вид устойчивой социальной группировки людей. Этнос может существовать в виде отдельного племени, небольшой народности, единой нации. Этнообразующими факторами и одновременно признаками этноса являются кровное родство (единство происхождения от общих предков), общность исторической судьбы, единство территории и языка, общая культура и традиции, общее самосознание (этническая идентификация, свое отличие от других этносов), устойчивая преемственность поколений. Культура этноса формируется и существует преимущественно на уровне обыденной жизнедеятельности, бытовом уровне. Она включает орудия труда, нравы, обычаи, нормы права, постройки, домашнюю утварь, одежду, пищу, средства передвижения, знания, верования, фольклор, виды народного искусстза. Этническая культура тесно связана с ландшафтом, географическими и климатическими условиями жизни людей на определенной территории, поэтому ей присущ местный, «локальный» характер.
Более поздним историческим образованием по сравнению с этносом является нация. Нация - это общность людей, имеющая не только единую территорию, единый литературный язык, общие особенности духовной жизни, культуры и характера, но и единый хозяйственный организм и вытекающую из него единую государственность. В отличие от этноса, нация объединяет людей, живущих на больших пространствах и необязательно связанных кровно-родственными отношениями. Структура национальной культуры сложнее этнической. Большинство национальных культур полиэтнич-ны, гетерогенны, то есть включают в свой состав этнические культуры. Яркий пример - такие молодые нации, как США или Бразилия, прозванные этническими котлами. Американская национальная культура включает английскую, ирландскую, итальянскую, китайскую и другие этнические культуры. Однако национальная культура не сводится к механической сумме этнических культур. У нее есть специфические черты, возникшие тогда, когда представители всех этносов осознали свою принадлежность к новой нации, приверженность государственной символике (гимну, флагу, гербу); историческим традициям, общенациональному языку и прочему. В отличие от этнической, национальная культура включает наряду с традиционно-бытовой, профессиональной и обыденной также специализированные области культуры - экономическую, политическую, правовую, философскую, научно-техническую, художественную культуру.
Несколько наций с родственными этносами и языками, обычно смежной территорией, переплетающейся историей, тесными хозяйственными связями, сходными культурами образуют региональную общность людей. По перечисленным признакам обычно выделяют следующие группы народов: романские, англосаксонские, славянские, скандинавские, арабские, тюркские, латиноамериканские, народы «черной» Африки и т. д. Под влиянием общих жизненных факторов у указанных групп народов складываются специфические региональные культуры.
В еще более общем плане человечество делится на западную (Европа и Северная Америка) и восточную (Центральная, Юго-Восточная Азия, Ближний Восток, Северная Африка) цивилизации. Соответственно выделяют западный и восточный типы культуры, различия между которыми весьма существенны. Они отличаются общественно-экономическими и политическими структурами, основными мировоззренческими установками, ценностными ориентациями. Западная культура ориентирована на познание и преобразование окружающего мира, ценности технического и технологического развития, динамичный образ жизни, совершенствование культуры и общества. Она содержит идею значимости личности, приоритета инициативы и творчества.
Для восточной культуры, в отличие от западной, характерны: большая интроверсия, то есть сосредоточенность на внутренней жизни человека; ориентация не на преобразование природы, а на приспособление к ней; поиск компромисса между противоположностями, их органичного синтеза (например, старого и нового); идея общности, единства людей в противоположность западному индивидуализму. Культура Востока имеет свою региональную структуру, в которой выделяются такие основные типы, как китайская (Дальний Восток), индо-буддийская (Средний Восток), арабо-ис-ламская (Ближний Восток) культуры.
В последнее время все отчетливее проявляется противоположность типов культуры по оси «Север - Юг». В культурологическом смысле понятие «Север» тождественно понятиям «Запад», «западный тип культуры». Понятие «Юг» частично пересекается с «Востоком» и обозначает социокультурный мир народов субтропического пояса - в первую очередь африканского континента, а также Меланезии, Океании.

В настоящее время под влиянием заметно усиливающихся интеграционных процессов происходит формирование мировой цивилизации и мировой культуры. Мировая культура образуется не в результате слияния и взаиморастворения национальных культур, а путем объединения их лучших достижений.
Исторические типы культуры. Историческими типами культуры называют сменяющие друг друга эпохи в развитии общества. Хронологически первым историческим типом культуры является первобытная культура. Это самая древняя и самая длительная эпоха в человеческой истории. Несмотря на то что жизнь древних племен в разных географических регионах имела свои особенности, существуют общие черты, характерные для культуры первобытного общества.
Переход от первобытного общества к более высоким ступеням общественного развития и более развитым типам культуры в разных регионах Земли происходил по-разному. При всем многообразии ранних цивилизаций можно сказать, что сложились два принципиально различных типа культуры - Восток и Запад. Для всех восточных социокультурных миров характерны высокая степень нормативности культуры, авторитет традиции, консервативная стабильность. Из-за традиционного характера цивилизаций Востока, а также европоцентристского взгляда на мировую культуру, присущего культурологической мысли, более проработанной является историческая типология культуры европейского региона. Принято выделять следующие исторические типы европейской культуры: античная культура; средневековая культура; культура Возрождения; культура Нового времени; современная культура.
Названные типы в содержательном плане являются настолько неоднородными, что в их рамках выделяют более конкретные исторические типы, например, культура 1-й половины XX в., культура 2-й половины XX в.

5. Виды культурных норм и их общественное назначение
Кроме основных форм культуры выделяют также разные ее виды. Среди множества классификаций можно остановиться на той, которая опирается на понятие субъекта-носителя культуры, как наиболее обобщенной и универсальной. Применяя все, что мы уже знаем об этом понятии, получаем такое распределение видов культуры: культура общества, культура коллектива (организации), культура личности.
Ни один из видов культуры не сводится к двух другим ни в сумме, ни по отдельности. Да, культура общества - это объективная целостность культурного творчества, структура и закономерности которой не зависят от деятельности отдельных коллективов или личностей, первичных по отношению к ним. Культура коллектива складывается как результат накопления опыта, традиций совместной деятельности группы людей, объединенной одной целью.
и т.д.................

Генезис культуры

В прошлом веке многие исследователи были убеждены в том, что культура возникла благодаря способности человека к труду и его умению создавать технические приспособления. В ХХ веке генезис культуры трактуется по-разному. К орудийно-трудовой концепции добавились многие другие – психологические, антропологические, социокультурные. Как в природном мире возник радикально новый феномен – культура? Что явилось истоком культуры? Рассмотрим основные версии происхождения культуры.

«Труд создал культуру». Наиболее обстоятельно деятельностный подход к культуре разработан в марксистской традиции. Отличие человека от животных усматривается исследователями этой ориентации в труде. Предполагается, что генезис социального и культурного непосредственно связан со становлением человеческого труда, который и превращает человеческую жизнедеятельность в общественную. Человек же оказывается агентом культуры, общественным человеком.

Согласно орудийно-трудовой концепции, внутри которой осмысливается генезис культуры, человек выделился из животного мира. Теория происхождения человека изложена Ф. Энгельсом в 1873-1876 гг. Она представлена в статье «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека», которая являлась одной из глав его работы «Диалектика природы». Энгельсу принадлежит классическая формула- «Труд создал человека». Под трудом Энгельс понимал целесообразную деятельность, которая началась с изготовления орудий из камня, кости и дерева. По мнению К. Маркса и Ф. Энгельса, сознание возникло в результате труда. В процессе труда у людей возникла потребность что-то сказать друг другу. Так появилась речь как средство общения в совместной трудовой деятельности. Последствия этих предпосылок – возникновения процесса речи и труда – огромны. Дело не только в том, что обезьяна превратилась в человека. В свою очередь, деятельность человека оказалась огромным импульсом, приведшим к культурогенезу.

Сщциальный механизм воспроизводства человеческой деятельности значительно расширяет пространство культуры. В этом отношении человек с самого начала выступает как «общественное животное», т. е. такое животное, стереотипы поведения которого заложены не в нем (т. е. генетически), а вне его, в социальной форме общения. Сущность человека – не в его генотипе, а в совокупности всех общественных отношений. Поэтому животным рождаются, человеком лишь становятся». (С. В. Чернышев).

Согласно трудовой концепции антропо- и культурогенеза, обезьяны сообразили, что искусственные орудия гораздо эффективнее естественных. Тогда они стали создавать эти орудия и сообща трудиться. Появилась речь. Труд сотворил человека и культуру как способ его жизнедеятельности. Но для того, чтобы трудиться, важно обладать сознанием. Неплохо также для этой цели жить в группе и общаться в процессе приобретения трудовых навыков.

Однако эти рассуждения образуют замкнутый круг. Сознание рождается только как результат труда, но, чтобы заняться деятельностью, нужно иметь нечто подобное интеллекту. Речь обретается внутри общности. Но какая сила побуждает жить сообща и искать общения? Все эти компоненты культурогенеза сцеплены, связаны, но непонятно, как они порождают друг друга.

Авторы трудовой концепции культурогенеза, к сожалению, не могут объяснить эти противоречия. Критикуя сложившиеся взгляды на трудовую деятельность как основу антропогенеза, В. М. Вильчек отмечает: «Они пишут: первобытный охотник догадался, понял, открыл, изобрел, и т. д. Но этот «первобытный охотник» - обезьяна. Действительно, существо очень догадливое, умное, но, чтобы обладать хотя бы частью тех свойств, которые ей были необходимы, чтобы произойти в человека в соответствии с «трудовой» гипотезой, она, обезьяна, предварительно должна уже быть человеком, находящимся на относительно высокой ступени развития. Чтобы снять внутреннее противоречие в «трудовой» гипотезе, надо объяснить, каким образом прачеловек мог нечто выдумать, изобрести, открыть, не умея придумывать, изобретать, открывать открывать и решительно ничего не выдумывая, не изобретая и не открывая….».

Воспроизведем основные положения этой критической концепции В. М. Вильчека. Прежде всего, исследователь пытается уточнить: что такое труд? Обычно мы даем ответ: «труд – это целесообразная деятельность». Но целесообразной деятельностью, строго говоря, занимаются все животные. Разве бобер, который перекрывает воду, создавая запруду, не видит в это целесообразности для себя? Некоторые животные преобразуют среду обитания, координируют совместные действия. Но это еще не труд.

В противном случае, как показывает ученый, надо признать трудом всякое добывание, а также поедание пищи, устройство гнезда и логова, акты, связанные с продолжением рода. В этом случае придется признать искусством брачные игры и ритуалы зверей и птиц, а политикой – защиту территории и потомства, соблюдение иерархии в стае и т. д.

Если же признать трудом нечто, что отделяет человека от природного царства, подразумевая под ним специфически человеческий способ жизнедеятельности, приведший к культуре, то как он появился раньше человека? В силу чего человек мог обрести то, что не заложено в его генетической программе? Что заставило его искать внеприродные пути самовыражения? Именно эти вопросы не затронуты в трудовой концепции культурогенеза, которая озабочена только тем, чтобы выстроить последовательность чудодейственных благоприобретенных свойств, делающих человека человеком.

Укоренившееся в философии натуралистическое объяснение челдовека наталкивается на поразительные противоречия. Так, придерживаясь дарвиновских воззрений на природу человека или марксистских взглядов на роль труда в процессе превращения обезьяны в человека, следовало бы ожидать, что первые шаги человеческой мысли будут связаны с познанием физического окружения. В той же мере само поведение человека может быть направлено только на достижение прямой пользы для себя. Лишь так можно обеспечить стратегию человеческое выживания. Живое существо призвано приспособиться к природному окружению, овладеть практическими навыками. Тогда его поведение окажется максимально эффективным.

Однако новейшие этнографические исследования, накопленный эмпирический материал опровергает такое предположение. Человек, как выясняется, менее всего озабочен тем, чтобы приблизиться к природе. В известном смысле он издревле старался как бы отделиться от нее. Проще говоря, первобытный охотник, если глядеть на него современными глазами, не понимал собственной выгоды. Что проку, скажем, от наскальных рисунков? Вместо того чтобы успешно адаптироваться к внешнему миру, он, напротив, демонстрировал собственную неприспособляемость к природе, к ее велениям и законам.

Древний человек скорее проявил себя как искатель смысла, творец видений, нежели как homo faber. Американский культуролог Теодор Роззак утверждает: до наступления палеолитической эры господствовала другая – палеотаумическая (от двух греческих слов – «древний» и «достойный удивления»). Еще не было никаких орудий труда, но уже была магия. Мистические песнопения и танцы составляли сущность человеческой природы и определяли его предназначение еще до того, как первый булыжник был обтесан для топора.

Вот контуры этой древней жизни: сначала мистические видения, потом орудия, мандала вместо колеса, священный огонь для приготовления пищи, поклонение звездам еще до того, как появился календарь, золотая ветвь вместо посоха пастуха и царского скипетра. Одним словом, молитвенно-восторженное восприятие жизни в противовес одностороннему практицизму палеотической эры.

Обратимся теперь к концепции видного американского культуролога Льюиса Мэмфорда, который считает, что К. Маркс ошибался, придавая орудиям труда направляющую функцию и центральное место в развитии человека и культуры. Вот уже больше века человека обычно определяют как животное, использующее орудия труда. «Платону подобное определение показалось бы странным, поскольку он приписал восхождение человека из первобытного состояния в равной мере как Марсу и Орфею, так и Прометею и Гефесту, богу-кузнецу». Между тем, как подчеркивает Л. Мэмфорд, описание человека как главным образом использующего и изготавливающего орудия труда стало общепринятым.

Многие антропологи, ссылаясь на сохранившиеся каменные артефакты, связывают развитие высшего человеческого интеллекта с созданием и использованием орудий труда. На самом деле, как показывают новейшие исследования, моторно-сенсорные координации, вовлеченные в подобное элементарное производство, не требуют и не вызывают какой-либо значительной остроты мысли.

По мнению Л. Мэмфорда, вторая ошибка в интерпретации природы человека менее простительна: это существующая тенденция датировать доисторическими временами непреодолимый интерес современного человека к орудиям, машинам, техническому мастерству. Орудия и оружие древнего человека были такими же, как и у других приматов, - его зубы, когти, кулаки. Так было в течение долгого времени до тех пор, пока он не научился создавать каменные орудия, более функционально эффективные, нежели эти органы. «Я полагаю, что возможность выжить без инородных орудий дала древнему человеку достаточное время для развития тех нематериальных элементов его культуры, которые в значительной мере обогатили его технологию».

Многие другие биологические виды создали массу устройств, искусных и оригинальных. В этом отношении они оказались более изобретательными, нежели человек. Если техническое умение было бы достаточным для определения активного человеческого интеллекта, то человек долгое время рассматривался бы как безнадежный неудачник по сравнению с другими видами. И только позже производство символов резко обогнало производство орудий и, в свою очередь, способствовало развитию более ярко выраженной технической способности.

«Рассматривать человека как главным образом изготавливающее орудия животное – это значит пропустить основные главы человеческой предыстории, которые фактически были решающими этапами развития. В противовес стереотипу, в котором доминировало орудие труда, данная точка зрения утверждает, что человек является главным образом использующим ум, производящим символы, самосовершенствующимся животным; и основной акцент его деятельности – его собственный организм. Пока человек не сделал нечто из себя самого, он мало что мог сделать в окружающем мире.»

Итак, труд в марксистски ориентированной культурологии рассматривается как процесс взаимодействия человека и природы. Человек не только преобразует форму того, что дано природой, но и ставит сознательную цель, определяющую способ и характер его действий. Орудия труда действительно сыграли немалую роль в жизни человека. Однако они не могут объяснить тайну превращения обезьяны в человека, чуда сознания, дара, совести, секретов социальной жизни. Обычная эволюционная теория, которая исходит из поступательного развития живой материи, здесь оказывается бессильной. Появление самого эксцентричного создания на Земле – человека – связано с качественными прорывами в приключениях живой материи, которая стала вдруг одухотворенной, мыслящей. Феномен культуры в той же мере может оценивться как радикальный сдвиг в развитии универсального мира.

Основатель психоанализа З. Фрейд в книге «Тотем и табу» пытался раскрыть культурогенез через феномен первобытной культуры. Он отмечал, что возможность обнажить первоначальные слои человеческого творчества позволяют подойти к выяснению специфики культуры в целом. Фрейд пытается разгадать первоначальный смысл тотемизма. Вместе с тем он показывает, что для истолкования феномена культуры огромное значение имеет система запретов, то есть табу.

По мнению Фрейда, всякий, кто подходит к проблеме табу со стороны психоанализа, то есть исследования бессознательной части индивидуальной душевной жизни, тот после недолгого размышления скажет себе, что эти феномены ему не чужды. Всем известны люди, которые создали для себя табу, и крайне строго их соблюдают. Точно так же чтят свои запреты дикари. Часть запрещений сама собой понятна по своим целям, другая, напротив, кажется бессмысленной.

Фрейд рассматривает табу как результат амбивалентности чувств. Человек, как он разъясняет, обладает свойством, которого нет в животном мире. Но это качество не прирождено человеку, не соприродно ему. Оно возникает неожиданно, случайно, хотя и не бессмысленно, потому что в самой природе человека заложена возможность такого благоприобретения. Речь идет о совести как даре, выделившем человека из царства животных и создавшем феномен культуры.

Фрейд выводил феномен совести из первородного греха, совершенного пралюдьми, - убийства первобытного «отца». Сексуальное соперничество детей с отцом привело к тому, что они у истоков истории решили избавиться от него. Вот почему дети убили главу рода, а затем закопали его. Однако этот поступок не прошел для них бесследно. Страшное преступление пробудило раскаяние. Дети поклялись больше не совершать таких деяний. Так произошло, по Фрейду, рождение человека из животного. Раскаяние породило и феномен культуры как средства преодоления навязчивых видений.

Но как могло проявить себя чувство, которое прежде не было свойственно человеку? На этот вопрос Фрейд отвечает: «Я должен утверждать, как бы парадоксально это ни звучало, что чувство вины существовало до поступка…. Людей этих с полным правом можно было бы назвать преступниками вследствие сознания вины». По убеждению Фрейда темное ощущение изначальной вины имело своим источником комплекс Эдипа.

Врожденное бессознательное влечение вызывало грех, который оказался поворотным пунктом в антропогенезе, перводвигателем человеческой истории. Фрейд подчеркивал, что «совесть, теперь являющаяся наследственной душевной силой, приобретена человечеством в связи с комплексом Эдипа». Совершив коллективное преступление, пралюди соорганизовались в экзогамный род, то есть обрели способность к социальной жизни, что и содействовало превращению животного в человека.

Пожалуй, стремление Фрейда преодолеть эволюционно-орудийную концепцию культурогенеза заслуживает внимания. Он пытается подойти к этой проблеме через истолкование психической деятельности человека как существа, не обладающего феноменом совести. Эволюция, таким образом, выглядит как такой процесс, в ходе которого выявляется нечто радикально иное, хотя и заложенное в поступательном движении живой материи.

Фрейд считал, что ему удалось найти источник социальной организации, моральных норм и, наконец, религии в акте отцеубийства. Он понимал под человеческой культурой все то, чем человеческая жизнь возвышается над своими животными условиями и чем она отличается от жизни животных. Культура, по его мнению, демонстрирует две свои стороны. С одной стороны, она охватывает все приобретенное людьми знание и умение, дающее человеку возможность овладеть силами природы и получить от нее материальные блага для удовлетворения своих потребностей. С другой стороны, в нее входят все те установления, которые необходимы для упорядочения взаимоотношений между собой, а особенно для распределения достижимых материальных благ.

Каждая культура, по словам Фрейда, создается принуждением и подавлением первичных позывов. При этом у людей имеются разрушительные, следовательно, противообщественные и антикультурные тенденции. Этот психологический факт имеет решающее значение для оценки человеческой культуры. Культурогенез, следовательно, обусловлен наложением запретов. Благодаря им культура безвестные тысячелетия назад начала отделяться от первобытного животного состояния.

Речь идет о первичных позывах кровосмешения, каннибализма и страсти к убийству. Главная задача культуры, по Фрейду, настоящая причина ее существования в том и состоит, чтобы защищать нас от природы. Фрейд считал, что религия оказала культуре огромные услуги. Она активно содействовала укрощению асоциальных первичных позывов.

Фрейд пытается соединить собственную концепцию культурогенеза с представлениями об орудийно-эволюционном характере антропогенеза. «Заглядывая достаточно далеко в прошлое, можно сказать, - пишет он, - что первыми деяниями культуры были – применение орудий, укрощение огня, постройка жилищ. Среди этих достижений выделяется, как нечто чрезвычайное и беспримерное, - укрощение огня, что касается других, то с ними человек вступил на путь, по которому он с тех пор непрерывно и следует: легко догадаться о мотивах, приведших к их открытию».

Теперь поставим вопрос: достоверна ли прежде всего этнографическая версия Фрейда? Этнологи того времени – от У. Риверса до Ф. Боаса, от А. Кребера до Б. Малиновского отвергали гипотезу основоположника психоанализа. Они отмечали, что тотемизм не является древнейшей формой религии, что он не универсален и далеко не все народы прошли через тотемическую стадию, что среди нескольких сот племен Фрезэр нашел только четыре, в которых совершалось бы ритуальное убийство тотема и т. д. Вся эта критика не произвела никакого впечатления ни на Фрейда, ни на его последователей.

Первобытный грех Фрейд связывает с происхождением амбивалентной психики социальных существ. Но ведь если бы этой амбивалентной психики не было до «греха», значит, не было бы и никакого греха, - подчеркивает Ю. М. Бородай. Были бы просто звери, пожирающие друг друга «без зазрения совести». «Фрейд пытался генетически объяснить социальную психику человека (совесть), но он целиком остался внутри магических кругов этой раздвоенной психики – самосознания, обреченного «из кожи вон лезть», пытаясь распутать клубок враждующих вожжделений, подглядывать внутрь себя, противопоставлять себя самому себе в качестве внешней цели и подавлять в себе внутреннего врага этого созидания, вновь низвергаться в хаос и возрождаться вновь.»

Психика человека еще на животной стадии амбивалентна. Фрейд подчеркивает, что мы ничего не знаем о происхождении этой амбивалентности. Коли так, неясно, какова реальная причина тех действий прачеловека, которая привела к появлению феномена совести. Если же не удается объяснить генезис нравственности, то и теория культурогенеза оказывается абстрактной. Ведь она целиком строится на факте благоприобретения совести.

Фрейд связывает генезис культуры с животностью человека, с тем, что люди наделены звероликой природой. При этом сама культура оказывается средством обуздания животных инстинктов. Однако даже в русле психоанализа, в наследии учеников Фрейда эта концепция оспаривается. В частности, Фромм указывает на прямо противоположную тенденцию: именно история, культура раскрыли в человеке некие разрушительные потенции. Стало быть, психоаналитическая версия культурогенеза выглядит малоубедительной.

Многие европейские философы и культурологи усматривают источник культуры в способности человека к игровой деятельности. Игра в этом смысле оказывается предпосылкой происхождения культуры. Различные версии такой концепции находим в творчестве Г. Гадамера, Е. Финка, Й. Хейзинги. В частности, Г. Гадамер анализировал историю и культуру как своеобразную игру в стихии языка, внутри которой человек оказывается в радикально иной роли, нежели та, которую он способен нафантазировать.

Голландский историк культуры Й. Хейзинга в книге «Homo Ludens» отмечал, что многие животные любят играть. По его мнению, если проанализировать любую человеческую деятельность до самых пределов нашего познания, она покажется не более чем игрой. Вот почему автор считает, что человеческая культура возникает и развертывается в игре. Сама культура носит игровой характер. Игра рассматривается в книге не как биологическая функция, а как явление культуры и анализируется на языке культурологического мышления.

Хейзинга считает, что игра старше культуры. Понятие культуры, как правило, сопряжено с человеческим сообществом. Человеческая цивилизация не добавила никакого существенного признака к общему понятию игры. Все основные черты игры уже присутствуют в игре животных. «Игра как таковая перешагивает рамки биологической или, во всяком случае, чисто физической деятельности. Игра – содержательная функция со многими гранями смысла».

Каждый, по мнению Хейзинги, кто обращается к анализу феномена игры, находит ее в культуре как заданную величину, существовавшую прежде самой культуры, сопровождающую и пронизывающую ее с самого начала до той фазы культуры, в которой живет сам. Важнейшие виды первоначальной деятельности человеческого общества переплетаются с игрой. Человечество все снова и снова творит рядом с миром природы второй, измышленный мир. В мифе и культе рождаются движущие силы культурной жизни.

Хейзинги делает допущение, что в игре мы имеем дело с функцией живого существа, которая в равной степени может быть детерминирована только биологически, только логически или только этически. Игра – это прежде всего свободная деятельность. Она не есть «обыденная» жизнь и жизнь как таковая. Все исследователи подчеркивают незаинтересованный характер игры. Она необходима индивиду как биологическая функция. А социуму нужна в силу заключенного в ней смысла, своей выразительной ценности.

Голландский историк культуры был убежден в том, что игра скорее, нежели труд, была формирующим элементом человеческой культуры. Раньше, чем изменять окружающую среду, человек сделал это в собственном воображении, в сфере игры. «Хейзинга оперирует широким понятием культуры. Она не сводится к духовной культуре, не исчерпывается ею, тем более не подразумевает преобладающей ориентации на культуру художественную. Хотя в силу глубокого идеализма в вопросах истории Хейзинга генезис культуры трактует односторонне, видя основу происхождения культурных форм во все времена в духовных чаяниях и иллюзиях человечества, в его идеалах и мечтах, тем не менее функционирующая культура рассматривается Хейзингой всегда, во все эпохи, как целое, система, в которой взаимодействует все: экономика, политика, быт, нравы, искусство.»

Понятное дело, уязвимость концепции Хейзинги не в идеализме как таковом. Правильно подчеркивая символический характер игровой деятельности, Хейзинга обходит главный вопрос культурогенеза. Все животные обладают способностью к игре. Откуда же берется «тяга к игре»? Л. Фробениус отвергает истолкование этой тяги как врожденного инстинкта. Человек не только увлекается игрой, но создает также культуру. Другие живые существа таким даром почему-то не наделены.

Пытаясь решить эту проблему, Хейзинга отмечает, что архаическое общество играет так, как играет ребенок, как играют животные. Внутрь игры мало-помалу проникает значение священного акта. Вместе с тем, говоря о сакральной деятельности народов, нельзя ни на минуту упускать из виду феномен игры. «Как и когда поднимались мы от низших форм религии к высшим? С диких и фантастических обрядов первобытных народов Африки, Австралии, Америки наш взор переходит к ведийскому культу жертвоприношения, уже беременному мудростью упанишад, к глубоко мистическим гомологиям египетской религии, к орфическим и элексинским мистериям».

Когда Хейзинга говорит об игровом элементе культуры, он вовсе не подразумевает, что игры занимают важное место среди различных форм жизнедеятельности культуры. Не имеется в виду и то, что культура происходит из игры в результате эволюции. Не следует понимать концепцию Хейзинги в том смысле, что первоначальная игра преобразовалась в нечто, игрой уже неявляющееся, и только теперь может быть названо культурой.

Культура возникает в форме игры. Вот исходная предпосылка данной концепции. Культура первоначально разыгрывается. Те виды деятельности, которые прямо направлены на удовлетворение жизненных потребностей (например, охота), в архаическом обществе предпочитают находить себе игровую форму. Человеческое общежитие поднимается до супрабиологических форм, придающих ему высшую ценность посредством игр. В этих играх, по мнению Хейзинги, общество выражает свое понимание жизни и мира.

«Стало быть, не следует понимать дело таким образом, что игра мало-помалу перерастает или вдруг преобразуется в культуру, но скорее так, что культуре в ее начальных фазах свойственно нечто игровое, что представляется в формах и атмосфере игры. В этом двуединстве культуры и игры игра является первичным, объективно воспринимаемым, конкретно определенным фактом, в то время как культура есть всего лишь характеристика, которую наше историческое суждение привязывает к данному случаю.»

В поступательном движении культуры гипотетическое исходное соотношение игры и неигры не остается неизменным. По словам Хейзинги, игровой момент в целом отступает по мере развития культуры на задний план. Он в основном растворяется, ассимилируется сакральной сферой, кристаллизуется в учености и в поэзии, в правосознании, в формах политической жизни. Тем не менее во все времена и всюду, в том числе и в формах высокоразвитой культуры, игровой инстинкт может вновь, как полагает голландский историк, проявиться в полную силу, вовлекая отдельную личность или массу людей в вихрь исполинской игры.

Концепция игрового генезиса культуры поддерживается в современной философии не только Хейзингой. Обратимся к работе известного феноменолога Е. Финка «Основные феномены человеческого бытия». В типологии автора их пять – смерть, труд, господство, любовь и игра. Последний феномен столь же изначален, сколь и остальные. Игра охватывает всю человеческую жизнь до самого основания, овладевает ею и существенным образом определяет бытийный склад человека, а также способ понимания бытия человеком.

Игра, по мнению Финка, пронизывает другие основные феномены человеческого существования. Игра есть исключительная возможность человеческого бытия. Играть может только человек. Ни животное, ни Бог играть не могут. Лишь сущее, конечным образом отнесенное к всеобъемлющему универсуму и при этом пребывающее в промежутке между действительностью и возможностью, существует в игре.

Эти утверждения нуждаются в пояснении, поскольку они противоречат привычному жизненному опыту.»Каждый знает игру по своей собственной жизни, имеет представление об игре, знает игровое поведение ближних, бесчисленные формы игры, цирцеевские массовые представления, развлекательные игры и несколько более напряженные, менее легкие и привлекательные, нежели детские игры, игры взрослых; каждый знает об игровых элементах в сфере труда и политики, в общении полов друг с другом, игровые элементы почти во всех областях культуры».

Трактуя игру как основной феномен человеческого бытия, Финк выделяет ее значительные черты. Игра в его трактовке – это импульсивное, спонтанно протекающее вершение, окрыленное действование, подобное движению человеческого бытия в себе самом. Чем меньше мы сплетаем игру с прочими жизненными устремлениями, чем бесцельней игра, тем раньше мы находим в ней малое, но полное в себе счастье. По мнению Финка, дионисийский дифирамб Ф. Ницше «Среди дочерей пустыни», зачастую недооцениваемый и неправильно толкуемый, воспевает как раз чары и оазисное счастье игры в пустыне и бессмысленности современного бытия.

Финк считает, что человек как человек играет, один среди всех существ. Игра есть фундаментальная особенность нашего существования, которую не может обойти вниманием никакая антропология. Следовало бы, утверждает автор, когда-нибудь собрать и сравнить игровые обычаи всех времен и народов, зарегистрировать и классифицировать огромное наследие объективированной фантазии, запечатленное в человеческих играх. Это была бы история «изобретений», совсем иных, нежели традиционные артефакты культуры, орудий труда, машин и оружия. Они (эти «изобретения») могут оказаться менее полезными, но в то же время они чрезвычайно необходимы.

С игрой у Финка связано происхождение культуры, ибо без игры человеческое бытие погрузилось бы в растительное существование. По мнению Финка, человеческую игру сложно разграничить с тем, что в биолого-зоологическом исследовании поведения зовется игрой животных. Человек – природное создание, которое неустанно проводит границы, отделяет самого себя от природы. «Животное не знает игры фантазии как общения с возможностями, оно не играет, относя себя к воображаемой видимости». Поскольку для человека игра объемлет все, она и возвышает его над природным царством. Здесь возникает феномен культуры.

В истории философии человека пытались понять с помощью психологической интроспекции. Э. Кассирер предложил в «Философии символических форм» альтернативный метод. Он исходит из предпосылки, что если существует какое-то определение природы или «сущности» человека, то это определение может быть понято как функциональное, а не как субстанциональное.

Отличительный признак человека – его деятельность. «Философия человека», следовательно, такая философия, которая должна прояснить для нас фундаментальные структуры каждого из видов человеческой деятельности и в то же время дать возможность понять ее как органическое целое. Язык, искусство, миф, религия – это не случайные, изолированные творения, они связаны общими узами. Что касается философии культуры, то она у Кассирера начинается с утверждения, что мир человеческой культуры не просто скопление расплывчатых и разрозненных фактов.

С эмпирической или исторической точки зрения кажется, будто достаточно собрать факты человеческой культуры, чтобы разгадать и сам феномен. Кассирер отдает предпочтение тезису о разорванности человеческой культуры, ее исходной разнородности. Человеческую культуру в ее целостности можно, по Кассиреру, описать как процесс последовательного самоосвобождения человека. Язык, искусство, религия, наука – это различные стадии этого процесса.

Если Финк полагает, что культ, миф, религия, поскольку они человеческого происхождения, равно как и искусство, уходят своими корнями в бытийный феномен игры, то Кассирер выводит феномен культуры из факта несовершенства биологической природы человека. Человек утратил свою первоначальную природу. Мы не можем сказать, почему это произошло. Ученые говорят о влиянии космических излучений или радиоактивности месторождений радиоактивных руд, которые вызвали мутации в механизме наследственности. Сходный регресс – угасание, ослабление или утрата некоторых инстинктов – не является, вообще говоря, абсолютно неизвестным природному миру.

«Частичная утрата (ослабленность, недостаточность, поврежденность) коммуникации со средой обитания (дефект плана деятельности) и себе подобными (дефект плана отношений) и есть первоначальное отчуждение, исключавшее прачеловека из природной тотальности. Данная коллизия глубоко трагична. Как трагедия она и осмыслена в мифе о изгнании перволюдей из рая, причем в мифе метафорически воплощено представление об утрате как плана деятельности («съедение запретного плода»), так и плана отношений в сообществе («первородный грех»). «Изгнанный» из природной тотальности, ставший «вольноотпущенником природы», как назвал человека Гердер, прачеловек оказывается существом свободным: не имеющим позитивной программы существования».

Социальность, культурные стандарты диктуют человеку иные, нежели биологическая программа, образы поведения. Инстинкты в человеке ослаблены, вытеснены чисто человеческими потребностями и мотивами, иначе говоря, «окультурены». Действительно ли притупление инстинктов – продукт исторического развития? Новейшие исследования опровергают такой вывод. Оказывается, слабая выраженность инстинктов вызвана вовсе не развертыванием социальности. Прямая связь здесь отсутствует.

Человек всегда и независимо от культуры обладал «приглушенными», «неразвитыми инстинктами». Виду в целом были присущи лишь задатки бессознательной природной ориентации, помогающей слушать голос земли. Идея о том, что человек плохо оснащен инстинктами, что формы его поведения мучительно произвольны, оказала огромное влияние на теоретическую мысль. Философские антропологи ХХ века обратили внимание на известную «недостаточность» человеческого существа, на некоторые особенности его биологической природы.

Например, А. Гелен полагал, что животно-биологическая организация человека содержит в себе определенную «невосполненность». Однако тот же Гелен был далек от представления, будто человек на этом основании обречен, вынужден стать жертвой эволюции. Напротив, он утверждал, что человек не способен жить по готовым стандартам природы, что обязывает его искать иные способы существования.

Что касается человека как родового существа, то он был природно инстинктуально глух и слеп…Человек как биологическое существо оказался обреченным на вымирание, ибо инстинкты в нем были слабо развиты еще до появления социальной истории. Не только как представитель общества он был приговорен к поискам экстремальных способов выживания, но и как животное.

Однако природа способна предложить каждому живому виду множество шансов. Оказался такой шанс и у человека. Не имея четкой инстинктуальной программы, не ведая, как вести себя в конкретных природных условиях с пользой для себя, человек бессознательно стал присматриваться к другим животным, более прочно укорененным в природе. Он как бы вышел за рамки видовой программы. В этом проявилась присущая ему «особость»; ведь многие другие существа не сумели преодолеть собственную природную ограниченность и вымерли.

Но чтобы подражать животным, нужны какие-то проблески сознания? Нет, вовсе не нужны. Способность к подражанию не исключительна. Этот дар есть у обезьяны, у попугая… Однако в сочетании с ослабленной инстинктивной программой склонность к подражанию имела далеко идущие последствия. Она изменила сам способ человеческого существования. Стало быть, для обнаружения специфичности человека как живого существа важна не человеческая природа сама по себе, а формы его бытия.

Итак, человек неосознанно подражал животным. Это было заложено в инстинкте, но оказалось спасительным свойством. Превращаясь как бы то в одно, то в другое существо, он в результате не только устоял, но постепенно выработал определенную систему ориентиров, которые надстраивались над инстинктами, по-своему дополняя их. Дефект постепенно превращался в известное достоинство, в самостоятельное и оригинальное средство приспособления к окружающей среде.

«Человек обречен на то, чтобы все время, - пишет Ю. Н. Давыдов, - восстанавливать нарушенную связь с универсумом…». Восстановление этого нарушения есть замена инстинкта принципом культуры, то есть ориентацией на культурно-значимые предметы. Концепция символического, игрового приспособления к природному миру разработана в трудах Э. Кассирера. Отметим также, что социокультурная ориентация философии обострила интерес к категории символа, символического. Символическое стало фундаментальным понятием современной философии наряду с такими, как наука, миф, телос, субъект и т. п.

Поле исследований символического велико: философская герменевтика (Г. Гадамер), философия культуры (Й. Хейзинга), философия символических форм (Э. Кассирер), архетипы коллективного бессознательного (К. Юнг), философия языка (Л. Витгенштейн, Ж. Лакан и др.). Исследования символического представлены в концепции символического интеракционизма (Дж. Мид. Г. Блумер, И. Боффман), где символическое рассматривается как «обобщенный» другой».

Кассирер намечает подступы к целостному воззрению на человеческое бытие как протекающее в символических формах. Он обращается к трудам биолога И. Юкскюля, последовательного сторонника витализма. Ученый рассматривает жизнь как автономную сущность. Каждый биологический вид, развивал Юкскюль свою концепцию, живет в особом мире, недоступном для всех иных видов. Вот и человек постигал мир по собственным меркам.

Юкскюль начинает с изучения низших организмов и последовательно распространяет модели их на другие формы органической жизни. По его убеждению, жизнь одинаково совершенна всюду: и в малом и в великом. Каждый организм, отмечает биолог, обладает системой рецепторов и системой эффекторов. Эти две системы находятся в состоянии известного уравновешивания.

Можно ли, спрашивает Кассирер, применить эти принципы к человеческому виду? Вероятно, можно и в той мере, в какой он остается биологическим организмом. Однако человеческий мир есть нечто качественно иное, поскольку между рецепторной и эффекторной системами развивается еще третья система, особое соединяющее их звено, которое может быть названо символической вселенной. В силу этого человек не только в более богатом, но и качественно ином мире, в новом измерении реальности.

Кассирер отмечает символический способ общения с миром у человека, отличный от знаковых сигнальных систем, присущих животным. Сигналы есть часть физического мира, символы же, будучи лишенными, по мысли автора, естественного, или субстанциального, бытия, обладают прежде всего функциональной ценностью. Животные ограничены миром своих чувственных восприятий, что сводит их действия к прямым реакциям на внешние стимулы. Поэтому животные не способны сформировать идею возможного. С другой стороны, для сверхчеловеческого интеллекта или для божественного духа, как подмечает Кассирер, нет различия между реальностью и возможностью: все мысленное становится для него реальностью. И только в человеческом интеллекте наличествует как реальность, так и возможность.

Для первобытного мышления, считает Кассирер, весьма трудно проводить различие между сферами бытия и значения, они постоянно смешиваются, в результате чего символ наделяется магической либо физической силой. Однако в ходе дальнейшего развития культуры отношения между вещами и символами проясняются, как проясняются и отношения между возможностью и реальностью. С другой стороны, во всех тех случаях, когда на пути символического мышления выявляются какие-либо препятствия, различие между реальностью и возможностью также перестает ясно восприниматься.

Вот откуда, оказывается, родилась социальная программа! Первоначально она возникла из самой природы, из попытки уцелеть, подражая животным, более укорененным в естественной среде. Потом у человека стала складываться особая система. Он стал творцом и создателем символов. В них отразилась попытка закрепить различные стандарты поведения, подсказанные другими живыми существами.

Таким образом, у нас есть все основания считать человека «незавершенным животным». Вовсе не через наследование благоприобретенных признаков он оторвался от животного царства. Для антропологии ум и все, что его занимает, относится к области культуры. Культура же не наследуется генетически. Из приведенных рассуждений вытекает логический вывод: тайна культурогенеза коренится в формировании человека как символического животного.

Из всех версий культурогенеза: орудийно-трудовой, психоаналитической, игровой и символической – наиболее разработанной и убедительной выглядит, по нашему мнению, символическая. Она дает представление о тайне антропогенеза, разъясняет происхождение культуры в понятиях современной науки, не прибегая к сложным и умозрительным допущениям. В теоретическом смысле концепция Кассирера выглядит вполне логичной. В ней, правда, не содержится попытка раскрыть трансцендентальную, сакральную природу культуры. Если из сферы науки выйти в мир религии, философии, то могут, как это очевидно, возникать и иные версии генезиса культуры.

Изучение любого явления требует обращения к его истокам, началам. Понимание причин возникновения какого-либо явления объясняет особенности его развития и функционирования. Процесс происхождения, становления и развития называется генезис.

Что является истоком культуры? Как в природе появляется этот уникальный феномен? Чтобы ответить на эти вопросы следует обратиться к самым основам происхождения человечества. Не разбирая специально концепций его происхождения, отметим, что человек, в отличие от всех остальных живых существ, рождается без врожденной программы жизнедеятельности. Тогда как животным от рождения определен особый род деятельности, на генетическом уровне заданы и способы встраивания в пищевые ряды, и формы общения с себе подобными, и способы продолжения рода, и т.д. То есть, вся жизнь от ее начала и до конца задана. Потому животное едино со средой своего обитания, оно есть продолжение этой среды, естественно слито с нею, находится с ней в гармонии, а следовательно, гармонично и с самим собой.

Отсутствие врожденной программы жизнедеятельности ставит человека в принципиально иное положение – положение естественной дисгармонии. То есть, всегда присутствует разрыв между человеком и средой его обитания. Разрыв сущего и должного в самом человеке. И как в плане удовлетворения витальных потребностей, так и в отношении к более высоким духовным запросам человек должен сам задавать себе программу деятельности. Он открытая система, а потому, он вечно себе не тождествен. Стремление к гармонии движет человеком и в его материальной, и, тем более, в духовной деятельности.

Разрыв связи человека с естественным миром, неопределимость его значимости порождает потребность самоопределения. Эта потребность может быть удовлетворена путем создания мира собственных ценностей и значимостей, собственной программы жизнедеятельности, смысла бытия. Таким образом, мир культуры есть реализация потребности человека в самообретении, в стремлении к своей завершенности и гармоничности.

Созидание мира культуры есть процесс опредмечивания человеком себя в мире. Преобразовывая мир природы, создавая свой собственный мир, человек созидает себя. Взаимодействуя с миром, человек вступает во взаимодействие с самим собой. Созидание культуры идет вместе со становлением самосознания человека, это единый процесс.

Итак, рассмотрение генезиса культуры показывает:

× зарождение культуры связано с выделением человека из природной среды;

× культура возникла как способ и содержание жизнедеятельности людей, более высокой организации бытия человека и общества;

× культура формировалась как системное явление, для которого были характерны: целостность, структурность, функциональность, наличие законов и подсистем;

× культура развивалась через совершенствование человека, осмысление им самого себя, осознаваемое общение и совместную деятельность людей;

× антропогенез и культурогенез – это единый взаимообусловленный процесс.

В современной науке существуют разные концепции происхождения культуры: орудийно-трудовая, игровая, религиозная, символическая, психоаналитическая и др. Остановимся на них подробнее.

- Орудийно-трудовая концепция (Энгельс) – происхождение культуры объясняется трудовой деятельностью. Человек, согласно этой теории, отличается от животных способностью трудиться. Генезис социального и культурного непосредственно связан со становлением человеческого труда, который и превращает жизнедеятельность человека в общественную, культурную. Согласно трудовой концепции антропо- и культурогенеза, создав искусственные орудия труда, люди стали трудиться сообща. В ходе этого процесса появляется речь, язык, сознание, мышление.

- религиозная концепция – это наиболее древняя точка зрения на возникновение культуры человека, согласно которой человек есть творение Бога, созданное по его образу и подобию. Культура же в этом контексте понимается как проявление в человеке божественного дара, как ниспослание верующим высших духовных ценностей, как приобщение к богоугодной жизни. Представители религиозной концепции на прямую связывают культуру с религиозными верованиями древних, понимают культуру как культ, считают, что культура сопричастна духовности, в т. ч. религии. О близости культуры и религии свидетельствует символический характер культуры, происходящий от культовой символики (Н. Бердяев). Все достижения культуры по природе своей символичны, поэтому, в генезисе культуры существует глубинная связь и историческая зависимость между культурой и культом как специфическим феноменом.

- Игровая концепция (Хейзинга) – источник культуры находится в природной способности человека к игровой деятельности. Игра, согласно этой теории, гораздо старше культуры. Она присуща и животным, но у человека – это содержательная функция, со многими гранями смысла. Игра – спонтанная, самодостаточная форма человеческой активности, лишенная узкопрагматических целей. В игре свободно реализуется сущность человека, и игра выступает как культуросозидающая сила.

Основным механизмом игры выступает работа воображения, проявляющаяся в разных видах деятельности. Раньше, чем изменять окружающую среду, человек это сделал в своем воображении, в сфере игры. По мере развития общества игровой элемент отступает на второй план, «растворяясь» в политической деятельности, в правовой сфере, в науке, в искусстве, в спорте.

- Психоаналитическая теория (Фрейд) – суть психоанализа Фрейда сводится к следующему. Глубинный слой человеческой психики функционирует на основе первичных влечений, имеющих сексуальную природу. Косвенный способ удовлетворения этих влечений (сублимация) заключается в фантазиях, снах, остроумии, творчестве и, в конечном счете, создает всю культуру. Исходная модель культуры – поиски равновесия между противонаправленными структурами Оно, Я и Сверх-Я, что позволяет избежать невроза. Процесс развития культуры, по Фрейду, - способ обуздания первичной агрессивности. Два главных влечения человека, реализуемых в культуре, - Эрос (стремление к жизни, плодоношению) и Танатос (стремление к смерти, покою).

Фрейд понимал под человеческой культурой все то, чем человеческая жизнь возвышается над своими животными условиями и чем она отличается от жизни животных. Каждая культура, по словам Фрейда, создается принуждением и подавлением первичных позывов. При этом у людей имеются разрушительные, следовательно, противообщественные и антикультурные тенденции. Этот психологический факт имеет решающее значение для оценки человеческой культуры. Культурогенез, следовательно, обусловлен наложением запретов, а главная задача культуры заключается в том, чтобы защитить отдельного человека и все общество от природы.

- Символическая концепция (Кассирер) - человек биологически слабее животного, он не способен жить по готовым стандартам природы, что обязывает его искать иные способы существования. Инстинкты в человеке ослаблены, вытеснены чисто человеческими потребностями и мотивами. Человек плохо оснащен инстинктами, он бессознательно стал присматриваться к другим животным, более прочно укорененным в природе и неосознанно подражать им. Это не было заложено в инстинкте, но оказалось спасительным свойством. Превращаясь, как бы, то в одно, то в другое существо, человек в результате не только устоял, но постепенно выработал определенную систему ориентиров, которые надстраивались над инстинктами, по-своему дополняя их. Дефект постепенно превращался в известное достоинство, в самостоятельное и оригинальное средство приспособления к окружающей среде.

Человек живет не просто в физической, но и в символической вселенной. Это символический мир мифологии, языка, искусства и науки, который сплетается вокруг него в прочную сеть. Дальнейший прогресс культуры только укрепляет эту сеть. Человеческую культуру в ее целостности можно, по Кассиреру, описать как процесс последовательного самоосвобождения человека. Язык, искусство, религия, наука - это различные стадии этого процесса.

Кассирер намечает подступы к целостному воззрению на человеческое бытие как протекающее в символических формах. Он отмечает, что символический способ общения с миром у человека отличный от знаковых сигнальных систем, присущих животным. Сигналы есть часть физического мира, символы же, будучи лишенными, по мысли автора, естественного, или субстанционального, бытия, обладают прежде всего функциональной ценностью. Животные ограничены миром своих чувственных восприятий, что сводит их действия к прямым реакциям на внешние стимулы. Поэтому животные и не способны сформировать идею возможного.

С другой стороны, для сверхчеловеческого интеллекта или для божественного духа, как отмечает Кассирер, нет различия между реальностью и возможностью: все мысленное становится для него реальностью. И только в человеческом интеллекте наличествует как реальность, так и возможность.

Для первобытного мышления, считает Кассирер, трудно проводить различия между сферами бытия и значения. Они постоянно смешиваются, в результате чего символ наделяется магической либо физической силой. В ходе развития культуры проясняются отношения между вещами и символами, возможностью и реальностью.

Социальная программа развития человека первоначально возникла из самой природы, из попытки уцелеть, подражая животным. Потом человек создает систему символов, в которой отразились различные стандарты поведения, подсказанные другими живыми существами.

Таким образом, считает Кассирер, человек оторвался от животного мира вовсе не через наследования благоприобретенных признаков. Для антропологии все, что связано с развитием ума, сознания, внутреннего мира человека относится к области культуры. Культура же не наследуется генетически. Значит, происхождение культуры коренится в формировании человека как символического существа.

Разработка символической концепции генезиса культуры связана с именами Л. Уайта, Э. Кассирера, Ю. Лотмана (информационно-семиотический подход), Г. Гадамера, А. Моля и др. исследователей.

Из всех теорий генезиса культуры, рассмотренных нами, наиболее разработанной, убедительной и перспективной представляется символическая. Она дает представление об антропо- и культурогенезе, разъясняет происхождение культуры в понятиях современной науки. Концепция Кассирера выглядит вполне логичной, в ней, правда, не раскрывается сакральная природа культуры. Если из сферы науки выйти в мир религии, философии, то могут возникать и иные версии генезиса культуры. С этой точки зрения всякая культура начиналась с культа. Только докультурный человек ничего не почитает и ничему не поклоняется. Культура является развитием культа, превращением его в средство развития самого человека.

Текст для семинарских занятий:

Фрейд З. Недовольство культурой

Контрольные вопросы

1. Генезис культуры как научная проблема.

2. Раскрыть основные положения орудийно-трудовой концепции.

3. Характеризовать религиозную концепцию генезиса культуры.

4. В чем сущность игровой концепции культуры?

5. Психоанализ Фрейда о природе культуры.

6. Символическая концепция происхождения и развития культуры.

Темы докладов

1. Проблемы культуры в социальной философии К. Маркса.

2. Ю. Лотман о семиотике культуры.

3. Культурфилософская концепция А. Лосева.

4. Ж.-Ж. Руссо о происхождении неравенства среди людей.

5. Основные идеи эволюционизма в работах Э. Тайлора и Д. Фрезера.

6. Игровая концепция культуры Й. Хейзинги.

Литература

Арнольдов А. И. Цивилизация грядущего столетия. Культурологические размышления. М., 1997.

Арутюнов С. А. Взаимодополняемость инноваций и традиций // Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М. 1989.

Бородай Ю. М. Эротика. Смерть. Табу. Трагедия человеческого сознания. М., 1996.

Гуревич П. С. Культурология. М., 1996.

Ерасов Б. С. Социальная культурология. М., 1996.

Ионин Л. Г. Социология культуры. М., 1996.

Каган М. С. Философия культуры. Спб., 1996.

Кассирер Э. Философия символических форм// Культурология XX в. Антология. М., 1995.

Лотман. Ю М. Семиосфера / Ю Лотман. Избранные статьи в 3-х томах. Т. 1. Таллинн, 1992.

Маркарян Э. С. Теория культуры и современная наука. М., 1983.

Сильвестров В. В. Философское обоснование теории и истории культуры. М., 1990.

Фрейд. З. Недовольство культурой // З. Фрейд. Психоанализ, Религия. Культура. М., 1992.

Хейзинга Й. Природа и значение игры как явление культуры / Й. Хейзинга. Homo Ludens. М., 1992.

Яковец Ю. В. История цивилизации. М., 1997.

Появление на Земле нового биологического вида – человека – было обусловлено поиском наиболее эффективного способа выживания. Популяции гоминидов вымирали, не находя выхода к новому внебиологическому (и более сложному, чем биогенетический) способу организации своего бытия, который позволил бы людям противостоять природе и подчинять ее потребностям своего существования.

М. С. Каган в книге «Введение в историю мировой культуры» отмечал, что спасительным путем для человека как вида стало создание людьми искусственных органов, способных преодолеть природную слабость органов естественных (благодаря многократному умножению физической силы руки, интеллектуального потенциала мозга и коммуникативной энергии средств общения), и одновременное «изобретение» искусственного способа передачи из поколения в поколение поведенческих программ, компенсирующего утрату генетически инстинктивного способа их кодирования и трансляции.

Процесс порождения культуры – культурогенез – одновременно охватывает важные стороны жизнедеятельности человека – его материальную и духовную деятельность, и его способности к труду, и его способности к мышлению.

При эволюционном подходе важную роль в процессе культурогенеза играет индивидуальное творческое начало в человеке, которое детерминирует беспрерывный поиск в интеллектуальной и технической сферах, совершаемый первобытным человеком на пути освоения собственного жизненного пространства. Именно поэтому культурогенез не является однократным событием, произошедшим в первобытную эпоху, но представляет собой процесс постоянного порождения новых культурных форм и явлений.

Сам термин «культурогенез» в отечественной культурологической науке вызывает различное толкование и определение его смысловых границ, и он решается в двух основных подходах. Первый рассматривает культурогенез как зарождение культуры в эпоху первобытности, т. е. рассматривает это явление как начало человеческой истории (такое мнение высказывают А. Б. Агаркова, М. С. Каган, И. Ф. Кефели, А. П. Садохина, А. В. Шнирельман).

Во втором подходе существует несколько различающихся толкований термина «культурогенез», но общее, что объединяет исследователей данного вопроса, – понимание этого явления как беспрерывного процесса возникновения и становления форм культуры. Так, культурогенез как возникновение крупных культурных образований определяют А. П. Окладников, В. С. Бочкарев, В. М. Массон, А. В. Кияшко и др.; как перманентный процесс генерации новых культурных форм и систем – А. Я. Флиер, И. Л. Коган, С. М. Оленев и др.;как развитие культуры конкретных этнообразований – Л. Н. Гумилев, Р. Х. Бариев, И. Н. Михеев и др. «Культурогенез» используют в качестве синонима термина «инкультурация» для обозначения личностного культурогенеза, вхождения ребенка в мир культуры и всей культуротворческой деятельности человека (И. Л. Коган, А. А. Леонтьев, А. А. Майер).

Важно выяснить, какие именно факторы и импульсы стимулируют творческий потенциал человека, появление новых ценностей и их интеграцию. Необходимо определить, как создаются «первичные очаги» культуры, имеющие не только свое место в пространстве, но и «автора» или «группу авторов», которые своими талантами содействовали возникновению новых ценностей, стилей, школ, так как впоследствии распространение этих форм нередко приводит к утрате представлений об источнике их возникновения. Исследование культурогенеза позволяет восстановить первоначальный ареал возникновения этих культурных феноменов, выявить реальную динамику изменчивости культуры, очертить смысловое поле новаций, их взаимосвязь с традициями и культурным наследием, полифункциональность и полисемантику культуры, историческое изменение значений, смыслов и символов, которыми наделялись в истории явления культуры.

Таким образом, в процессе культурогенеза и далее культура изменялась. Культурологи, осмысляя эти изменения, стали обращать внимание на проблемы социокультурной динамики.

6.2. Социокультурная динамика

К числу фундаментальных проблем в современном социогуманитарном знании относится вопрос о культурных изменениях и причинах, их вызывающих. Во многом именно этим объясняется интерес к данной теме со стороны практически всех исследователей культуры, а потребность в результатах этих исследований имеет место во всех сферах социальной жизни. Резкие перемены, происходящие в обществе, необходимость управления этими сложными процессами (не только собственно культурными, но и политическими, экономическими, технико–технологическими и др.), их прогнозирования и проектирования вывела проблему трансформации и динамики общества на новый уровень актуализации ее осмысления. Культуры зарождаются, распространяются, разрушаются, с ними происходит множество всевозможных метаморфоз, именно поэтому изучение динамики культуры имеет огромное значение для понимания постоянно происходящих в обществе изменений. Термин «динамика» (от греч. бгууссцц; – сила) в научный оборот был введен Лейбницем и служил наименованием учения о движении объектов под действием сил. Но несмотря на то, что данное понятие использовалось прежде всего в точных науках – в механике и математике, немецкий ученый определял сущность динамики значительно шире. Он был убежден, что при сотворении природы Бог наделил ее внутренней способностью к действию, к активности – силой. Лейбниц подчеркивал, что не математика, а именно метафизика должна раскрыть существенные измерения природного бытия, потому что не протяжение, а сила представляет собой главное сущностное определение природы. Динамика как наука изучает взаимодействие сил и их направленность, опираясь в методе познания на математику, но специфика силы как основы бытия может быть раскрыта только метафизикой и философией, т. е. уже Лейбниц относит постижения процессов динамики мира в целом к области гуманитарного знания.

Современная социогуманитарная мысль сосредоточивает свое внимание на объяснении сложных процессов исторической эволюции социокультурных систем, пытаясь определить механизмы, которые обусловливают тесно взаимосвязанные количественные и качественные преобразования, определяющие сущность развития всей мировой культуры.

Культурное развитие связано с понятием «культурное изменение», под которым подразумеваются всякое движение и взаимодействие, любые трансформации в культуре, в том числе и те, которые лишены целостности и не имеют ярко выраженной направленности. Когда же идет речь не просто о «культурных изменениях», а об изменениях, в которых осуществляется целостность и направленность, когда можно проследить определенные закономерности, то говорят о «динамике культуры». Таким образом, динамику культуры характеризует изменение и модификация черт культуры, которые протекают во времени и пространстве и для которых характерен холизм, наличие упорядоченных тенденций и направленный характер.

Но надо иметь в виду, что любая мировая культура является содержательным аспектом совместной, т. е. социальной, жизни людей, поэтому точнее будет говорить о проблеме исследования особенностей социокультурной динамики.

Также важно отметить, что формируется специальный раздел в культурологии, изучающий социокультурные трансформации, – культурная динамика (социодинамика культуры). В рамках культурной динамики исследуются процессы изменчивости в социокультурных системах, их обусловленность, направленность, сила выраженности, закономерности и факторы адаптации культур к новым условиям существования.

Социодинамика культуры не ограничивается изучением эволюции тех или иных явлений культуры, сменяемости определенных культурных фактов, а также описанием известных культурных процессов. Она старается выявить детерминанты происходящих процессов и тенденций, теоретически их объяснить и осмыслить.

Таким образом,

> социодинамика культуры – это теоретическая дисциплина, предметом которой является культурно–историческое развитие.

То есть предметом изучения становится не столько культура сама по себе, сколько движущие ее общественные факторы, социальные механизмы культуры.

Мировая научная мысль накопила огромное количество идей, представлений и концепций, позволяющих давать философскую, социологическую, культурологическую интерпретацию понятия социокультурной динамики с разных познавательно–гносеологических позиций.

Подобный методологический плюрализм неизбежен при анализе столь сложного базисного явления, каким выступает социокультурная динамика. Сложность, и во многих случаях неочевидность, изменений в культуре делает различные подходы к изучению культурной динамики равновероятностными и взаимодополняющими по отношению друг к другу.

Во взглядах на социокультурные динамические процессы можно выделить две противоположные позиции, между ними – еще множество концепций. Представители одной из крайних позиций утверждают, что единой истории человечества не существует, а значит, не существует общих законов развития, и каждое поколение ученых вправе по–своему интерпретировать историю. К. Поппер, например, считал, что вера в закон прогресса сковывает историческое воображение.

Адепты другой позиции полагают, что ход истории, судьба народов и жизнь каждого человека жестко детерминированы, управляются и предопределены. Это может быть и божественное провидение, и рок, и астрологическая карта, и карма, и закон социального развития, и т. д. Человек бессилен перед этой предопределенностью, он может лишь попытаться угадать свою судьбу, или же, изучив законы развития, гармонично существовать в их поле, или же научиться управлять законами эволюции.

Э. Дюркгейм считает, что иллюзией являются как воображаемые способности колдунов и магов преобразовывать одни предметы в другие, так и представления о том, что в социальном мире все произвольно и случайно и воля одного законодателя может изменить облик и тип общества. Управлять исторической эволюцией, изменять природу, как физическую, так и моральную, по мнению Э. Дюркгейма, можно только, сообразуясь с законами науки.

Концептуальное разнообразие проблемы социокультурного развития в макроизмерении группируется вокруг трех основных направлений: во–первых, вокруг идеи линейно поступательного развития – эволюционизма, во–вторых, вокруг идеи цикличности цивилизационного процесса и, в–третьих, вокруг актуальных социально–синергетических подходов. В связи с этим можно выделить основные научные направления и разработанные в процессе их развития различные модели социокультурных динамических процессов.

Линейно–стадийное направление (эволюционизм). Для линейно–стадийного направления характерно рассмотрение общества как сложной системы, элементы которой находятся в тесной взаимосвязи. В этой системе действуют специфические законы развития универсального характера, т. е. развитие происходит в одном направлении, имеет одни и те же стадии и закономерности. Соответственно, главная задача науки состоит в выявлении этих законов, а поэтому при изучении истории необходимо четко определить факторы, обусловливающие историческое развитие. Такое развитие именуется «социальный прогресс». В этом процессе культурное своеобразие каждой страны хотя и признается, но отступает на второй план. Можно выделить три основные черты, присущие традиционной теории универсальной социокультурной эволюции:

1. Современные общества классифицируются по определенной шкале – от «первобытных» до «развитых» («цивилизованных»).

2. Существуют четкие, дискретные стадии развития – от «первобытного» до «цивилизованного».

3. Все общества проходят через все стадии в одном и том же порядке.

Динамика общества и культуры подчиняется тем же законам. Такой позиции придерживались И. – Г. Гердер, Ж. – А. Кондорсе, Г. – В. – Ф. Гегель, О. Конт, К. Маркс, Э. Тайлор. Их основные методологические расхождения касались не самой сути социокультурной динамики как линейного процесса, а механизмов, ее «запускающих», тех факторов, которые становятся определяющими для исторических изменений.

Для германской теоретической мысли (Гердер, Гегель) характерны построения всемирно–исторических моделей развития культуры. В наиболее обобщенном виде идея линейно–стадийного развития всемирной истории разработана в философской системе Гегеля.

Сущностью культурно–исторического процесса Гегель считал развитие мирового духа (сверхчеловеческого разума). Процесс развертывания единого мирового духа включает в себя дух отдельных народов, который проходит стадии становления, расцвета и упадка, после чего, выполнив свое историческое назначение, т. е. реализовав определенную форму осознания свободы, сходит с исторической сцены, и в итоге мы имеем мировую историю. Гегель определял мировую историю как «прогресс в сознании свободы».

Вместе с тем история, по Гегелю, осуществляется по необходимости, т. е. она подчинена единому закону. В соответствии с этими началами Гегель представил всемирную историю в виде последовательно чередующихся стадий прогресса. В философии истории Гегеля всемирный исторический процесс представал как процесс прогрессирующего воплощения свободы и ее осознания духом. Исторические культуры, по Гегелю, выстраиваются в последовательной лестнице ступеней прогресса в сознании свободы.

История духа во времени составляет, по Гегелю, фундаментальную основу социокультурной динамики, определяющей весь всемирно–исторический процесс, его начало и конец, единство и многообразие внутри него.

Для О. Конта исторический процесс есть последовательный переход человеческого мышления, культуры и общества от теологической стадии к метафизической и затем – к позитивной. Поэтому «социальная динамика» Конта целиком посвящена выведению и подтверждению «закона трех стадий» и тех факторов, которые его обусловливают. Причем О. Конт подчеркивал, что не следует пытаться выстраивать иерархию факторов, сводя движение силы истории к какому–либо одному из них, поскольку все они равнозначны.

Одним из двигателей прогресса, согласно Конту, является человеческий разум, поскольку он всегда стремится к положительному знанию, – таким образом мыслитель психологизирует идею прогресса. Соответственно этому катализатором прогресса выступает в контовской концепции духовная элита – совокупный носитель и проводник идей поступательного развития, несущий эти идеи из поколения в поколение.

В качестве «вызовов» рассматриваются неблагоприятные природно–климатические условия, вторжения соседей и гениальные достижения предшествующих цивилизаций. Если цивилизация достойно отвечает на вызов истории, то она получает импульс к дальнейшему развитию. Если же этот вызов оказался ей не по силам, то происходит надлом цивилизации, а потом – ее упадок. Движущей силой цивилизации, которая дает импульс к поиску ответа на вызов, является ее элита, творческое меньшинство, противопоставленное пассивному большинству.

Одна из важных концепций, где обосновывается гипотеза о нелинейном, циклически–волновом характере исторических процессов, представлена в трудах П. А. Сорокина. Свою теорию круговорота суперсистем он развил в четырехтомнике «Социальная и культурная динамика», введя в научный оборот термин «социокультурная динамика».

В основу модели социально–культурной макродинамики П. Сорокин положил известный принцип цикла исторических эпох. Согласно его модели, в истории каждой цивилизации последовательно и неизбежно сменяют друг друга три типа культуры:

1) чувственный, для которого характерно чувственно–эмпирическое восприятие, где главными ценностями выступают утилитаризм и гедонизм;

2) идеациональный тип, для которого характерна ориентация на сверхчувственные ценности – Бог, Абсолют;

3) идеалистический – смешанный тип, сочетающий черты первого и второго типов.

Каждый из этих трех типов обладает единством ценностей и значений, которое проявляется во всех сферах культуры. Динамику культуры можно представить как движение маятника из одной крайней точки – «идеациональной» – в другую крайнюю точку – «чувственную», и обратно, с прохождением через промежуточную фазу «идеалистической», или интегральной, культуры.

Своеобразие каждого из предложенных типов культуры воплощается в праве, искусстве, философии, науке, религии, структуре общественных отношений и определенном типе личности. Их радикальное преобразование и смена обычно сопровождаются кризисами, войнами и революциями.

Понятие «социокультурная динамика» широко использовалось во второй половине XX в., когда в область научного исследования активно вторгались проблемы развития, изменения и распространения культурных институтов, культурных конфликтов и инноваций, деградации, застоя и кризиса культуры, типологии культурного развития (линейно–поступательные, фазовые, циклически этапные, волновые, инверсионные, маятниковые и другие модели), дифференциации и диффузии культуры, взаимодействия разных культур.

Одним из наиболее интенсивно развивающихся подходов к исследованию динамики культуры становится социально–синергетическая парадигма – комплексное научное направление, вобравшее в себя достижения неравновесной термодинамики, теории управления, теории сложных систем и информации. Синергетика радикально изменила понимание отношений между порядком и хаосом, между энтропией и информацией. Возникло новое видение мира культуры, представляющее состояние хаоса как переходное от одного уровня упорядоченности к другому.

Основание синергетики связано с именами немецкого физика Г. Хакена и лауреата Нобелевской премии, бельгийского физика И. Р. Пригожина.

В 1977 г. вышла книга Г. Хакена «Синергетика», где была предложена разработанная ученым теория самоорганизации в открытых системах и образования структур из хаоса. Пригожин использовал математическую теорию для описания динамических процессов, происходящих в живом мире. Он пришел к выводу, что стремление к порядку приводит к наименьшей напряженности системы, и в этом проявляется фундаментальный принцип жизни общества.

Один из центральных постулатов в теории – понятие сложных систем. Такие системы имеют место в различных сферах общественной жизни – в науке, в экономике, политике и т. п., а значит, и в культуре в целом. Особо важными являются два аспекта системы: большая размерность пространства и многоуровневая структура. Именно в силу своей сложности системы обладают таким свойством, как неустойчивость (нестабильность). Состояние системы считается устойчивым, если при небольшом отклонении от него система возвращается в это исходное состояние, а неустойчивым – если отклонение от него со временем растет. Сложные системы характеризуются также многообразием нелинейности процессов. Синергетика развивает и новое понимание отношения случайности и необходимости, признавая, что в окружающем нас мире существуют и детерминизм и случайность, поэтому важно проследить, каким образом необходимость и случайность согласуются, дополняя одна другую.

Любая сложная динамическая система (в частности, историческое событие или даже ряд событий) в своем развитии проходит так называемые точки бифуркации, а точнее полифуркации – кризисные моменты, в которых небольшие случайности, колебания (флуктуации) могут стать решающими при выборе направления дальнейшего развития. В синергетике также выделяют катастрофы – резкие изменения поведения системы в ответ на изменение внешних условий.

В рамках теории катастроф появился термин «аттрактор», т. е. тенденция структурирования системы, формирования порядка. Противоположная аттрактору тенденция – стремление системы к хаосу – проявляется через диссипативность (рассеивание) структуры. Таким образом, в рамках синергетики исследуется внутренняя неустойчивость процессов спонтанного упорядочивания систем, когда небольшие воздействия или случайные флуктуации способны привести к крупным последствиям в дальнейшем саморазвитии систем. В сложных, нелинейных системах также характерны процессы самоорганизации, которые обладают следующими особенностями:

¦ развитие происходит через неустойчивость, в точках бифуркации происходит переход в качественно иное состояние;

¦ новое появляется как непредсказуемое, но в то же время имеющееся в спектре возможных состояний;

¦ настоящее не только определяется прошлым, но и формируется из будущего;

¦ в нелинейной среде предзаданы все будущие состояния, но актуализируется в точке бифуркации лишь одно;

¦ хаос амбивалентен по своей сути – разрушителен, но он же и созидателен при переходе в новые состояния;

¦ развитие необратимо, действует «стрела времени» (термин, введенный Н. Моисеевым).

Одним из ведущих отечественных культурологов, создавших оригинальную концепцию культурной динамики в рамках синергетического подхода, был М. С. Каган.

М. С. Каган развивает системный подход во взгляде на культуру, которая является для него составной частью более широкой системы – бытия вообще, существующего в трех основных взаимосвязанных формах: природа-общество-человек. А культура как порождение человеческой деятельности становится четвертой, интегральной формой бытия, охватывающей все три сферы в равной степени.

Уже из этого видно, что культура включает в себя три сложных уровня, именно поэтому, отмечает М. С. Каган, при осмыслении столь сложного феномена, как культура, необходимо применять синергетический подход, т. е. рассматривать ее как процесс, детерминированный изнутри и обусловленный стремлением человека к самостоятельной, свободной и целенаправленной деятельности.

Культурная динамика, по мысли философа, соотносится с законами, которые действуют в физических процессах, т. е. переход от одного уровня культурной организации к другому совершается через разрушение сложившегося порядка (энтропии). Затем уровень энтропии падает, и на смену ему приходит уровень более совершенного порядка. Таким образом, история культуры проходит через этапы чередования состояний гармонии и хаоса.

В синергетических моделях культура и общество предстают как неравновесные системы особого типа. Культура как антиэнтропийный механизм, развиваясь, увеличивает энтропию в других системах и приводит к периодическим антропогенным кризисам.

Современный взгляд на культуру предполагает, что культура – это не просто система, а открытая, сложноорганизованная, саморазвивающаяся система. То есть культура развивается в соответствии с некими общими законами самоорганизации материи, что вынуждает культуру как открытую систему обмениваться энергией (информацией) с окружающей средой. Отсюда вытекает, что любые изменения в системе будут носить системный характер, например, невозможно поменять экономическую систему без изменения ценностных установок в обществе, которое эту экономику создает, и, соответственно, наоборот. Таким образом, синергетическая модель эволюции обнаруживает широкие перспективы для понимания, а следовательно, и для решения разного рода социокультурных проблем.

Культурная динамика исследует изменения, которые происходят в культуре и человеке под воздействием внешних и внутренних сил. В рамках теории культуры можно провести следующую классификацию источников, формирующих и поддерживающих изменения в культуре:

1. Динамические процессы, которые в культуре различают по месту и длительности.

Так, крупномасштабными изменениями в культуре считают интервалы времени в 100–1000 лет (цивилизационные сдвиги), микромасштабными – периоды от 25–30 лет (время активной жизни в культуре одного поколения) до 100 лет, быстропроходящими – от одного месяца до нескольких лет (например, сезонные изменения моды, жаргон молодежной культуры, которые не способны закрепиться в глубоких пластах культурной жизни).

2. Культурная инноватика – культуротворчество, появление новых элементов или их комбинации в культуре.

К категории инновации относятся открытия и изобретения, которые несут новое знание о мире либо новые технологии освоения этого знания. Носителями новаторства, как правило, выступают творческие личности или новаторские группы, выдвигающие новые идеи, нормы, способы деятельности, которые отличаются от принятых в данном обществе. Большую роль в реализации этих идей играет степень готовности общества воспринимать те или иные открытия. Всякое нововведение обречено на затмение, отторжение, если оно не встречает понимания со стороны общества. Особенно сильное отторжение нововведений обнаруживают традиции общества. Поэтому, появившись, они обречены либо на скорое забвение, либо на использование в узких границах. Компас, порох, бумага, спички, фарфор – все это изобретения, первенство в которых принадлежит китайцам. Однако к кардинальному перевороту в образе жизни они не привели, хотя ими и пользовались. Зато малой доли этих изобретений, часть из которых была сделана европейцами самостоятельно (производство фарфора, книгопечатание), а часть позаимствована, оказалось достаточно, чтобы произвести настоящий переворот в образе жизни общества.

Изобретения и открытия распространяются на другие культуры тремя основными способами.

1. Культурные заимствования (целенаправленное подражание). Понятие культурных заимствований указывает на то, что и как именно перенимается: материальные предметы, научные идеи, обычаи и традиции, ценности и нормы жизни.

Один народ заимствует у другого не все подряд, а лишь то, что:

а) является близким и понятным, нужным его собственной культуре, т. е. то, что смогут оценить и использовать аборигены;

б) принесет явную или скрытую выгоду, поднимет престиж народа, позволит иметь некоторое преимущество перед другими народами;

в) отвечает аутентичным потребностям данного этноса, т. е. удовлетворяет такие фундаментальные потребности, которые не могут удовлетворить культурные артефакты и культурные комплексы, находящиеся в его распоряжении.

2. Культурная диффузия (стихийное распространение). Культурная диффузия – это взаимное проникновение культурных форм, образцов материальной и духовной подсистем при их соприкосновении, где эти культурные элементы оказываются востребованными, заимствуемыми обществами, которые ранее подобными формами не владели.

Культурное соприкосновение может не оставить никакого следа в обеих культурах, а может закончиться равным и сильным влиянием друг на друга, либо не менее сильным, но односторонним влиянием.

Каналами диффузии служат миграция, туризм, деятельность миссионеров, торговля, война, научные конференции, торговые выставки и ярмарки, обмен студентами и специалистами и др.

3. Независимые открытия. Это означает, что одно и то же изобретение сделали независимо друг от друга в разных странах в приблизительно одном временном отрезке. Независимые изобретения – это открытие одних и тех же культурных форм в разных культурах как следствие действия одних и тех же потребностей или объективных условий.

Среди факторов, влияющих на характер заимствований, выделяют следующие:

¦ Степень интенсивности контактов, проявляющих себя в культурной экспансии (от лат. expansio – распространение), в процессе которой общество борется за сферы влияния своей национальной культуры и выход ее за первоначальные пределы или государственные границы. Постоянное или частое заимствование обществ ведет к быстрому усвоению инородных элементов. Так, люди, живущие на национальных окраинах или в торговых центрах, обычно быстрее усваивают элементы других культур, чем жители глубинки.

¦ Условия контактов: насильственное навязывание культуры неизбежно порождает реакцию отторжения, сопротивления «оккупационной культуре».

¦ Состояние и степень дифференциации общества. На процесс заимствования влияет степень готовности общества к усвоению инородных новшеств, что означает и наличие той социальной группы, которая может принять эти нововведения в своем образе жизни.

Воспроизводство культуры, или трансмиссия, т. е. межпоколенная трансляция культуры посредством социализации и инкультурации молодого поколения, освоения им совокупного социокультурного опыта, усвоение традиций и способов коммуникаций, освоение культурного наследия, характерного для данного общества, что, в свою очередь, и является процедурой воспроизводства этого общества как целостной, устойчивой и специфической человеческой общности, – все это относится к механизмам передачи культурного наследия.

Благодаря культурной трансмиссии каждое последующее поколение получает возможность начинать с того, на чем остановилось предыдущее, т. е. происходит культурная аккумуляция опыта предшествующих поколений. В результате аккумуляции происходит образование культурного наследия, т. е. материальной и духовной культуры, которая создается прошлыми поколениями и передается следующим как нечто ценное и почитаемое. В ней сохраняется все то, что на том или ином этапе было создано в духовной культуре общества, включая и то, что на время было отвергнуто, но позднее вновь нашло свое место в обществе.

Разновидностью культурной трансмиссии является фундаментализм. Тесно связанный с религиозной практикой, он ориентирован на репликацию культурных образцов, их очищение от наслоений времени и сохранении их в неприкосновенности. Это крайнее социокультурное направление, которое проявляет себя как реакция на ускоренный распад традиций и ценностей в странах, где модернизация наталкивается на активное сопротивление со стороны общественного сознания.

История человечества свидетельствует, что ни одно общество не стоит на месте: оно либо идет вперед, и когда сумма позитивных последствий крупномасштабных изменений в обществе превышает сумму негативных, мы говорим о прогрессе, либо застывает на месте, и тогда мы говорим о регрессе.

Различают разные виды социокультурного движения.

Реформистский – приводит к частичному усовершенствованию в какой–либо сфере жизни, постепенные преобразования не затрагивают основы существующего социального строя. Реформы имеют целенаправленный, заранее планируемый и определенным образом организуемый характер.

Революционный – влечет комплексное изменение всех или большинства сторон общественной жизни, затрагивает основы существующего строя. Этот вид реализуется скачкообразно и представляет собой переход общества из одного качественного состояния в другое. Наряду с реформистским и революционным развитием некоторые исследователи выделяют то, что называется культурным лагом. «Культурный лаг» – понятие, введенное У. Осборном (1922), совпадающее по своему смысловому содержанию с понятием «запаздывание развития». С помощью термина «культурный лаг» описывают ситуацию, когда одни части культуры изменяются быстрее, а другие – медленнее. У. Осборн предположил, что ценностный мир человека не успевает приспосабливаться к слишком быстрым изменениям в материальной сфере. Особенно страдает от этого молодежь. Ее духовный мир не способен меняться столь же динамично, как это происходит с материальной сферой. Поэтому между культурной и социальной динамикой происходит разрыв во времени. В обществе уже появились технологические изобретения, а культурной и социальной адаптации к ним не произошло.

Таким образом, общество, сохраняющее определенную меру устойчивости и стабильности, имеет больше возможностей для результативного усвоения нового без разрушительных последствий для своего развития.

Тогда более или менее отчетливо выделяются типы охотничье–собирательских культур, скотоводческих, земледельческих. Причем последние иногда подразделяются на речные земледельческие, земледельческие морские и, вместе с тем, торговые. Для всех охотничье–собирательных культур характерны хозяйство присваивающего типа и целый ряд особенностей, определяющих их типологическое единство.

Все скотоводческие культуры по ряду признаков однотипны, так как связаны с общим для всех кочевым образом жизни. Ни в одной из них не развиваются, например, ни архитектура, ни скульптура. Зато развит героический эпос. В развитии, скажем, древних цивилизаций в разных местах Земли огромную роль играли великие реки (Нил, Тигр и Евфрат, Хуанхэ и др.). На этих реках складывались мощные ирригационные системы (обеспечивавшие высокую эффективность земледелия) и возникали так называемые речные земледельческие, вертикальные культуры, при всех их различиях во многом схожие. Схожие по устремленности мировоззрения вверх и вниз, по высокой значимости обожествления Солнца и Неба (столь важных для земледелия), по жестко централизованному деспотическому характеру управления, по существенной замкнутости, малой продуктивности движения вдаль и вширь. Для всех этих культур (Древний Египет, Древняя Индия, Месопотамия и др.) характерно, к примеру, развитие архитектуры, устремленной ввысь, к небу и выражающей сверхчеловеческий масштаб могущества власти божественных правителей.

В то же время культура Древней Греции, например, скорее морская и торговая, резко отличается от культур речных земледельческих. Отличается устремленностью как раз к распространению вдаль и вширь, тяготением к более «демократическим» способам управления, утверждением значимости человека, порой как бы соревнующегося с богами. И та же архитектура Древней Греции и вообще ее искусство ориентированы на человеческий масштаб. И сами боги обрели облик прекрасных совершенных людей.

В такого рода типологии в истории культуры далеко не все хорошо укладывается. Есть трудности с отнесением к определенному типу своеобразной славянской культуры. Культуры Нового времени и современные с еще большим трудом могут быть классифицированы по типам при комплексной типологизации.

Не все культурологи придерживаются историко–эволюционных представлений о развитии культуры человечества как смены вышеуказанных крупных типов. Ибо уж слишком велики различия между культурами, казалось бы, однотипными.

В XIX и XX вв. появились концепции так называемых локальных культур (или цивилизаций), о которых уже было упомянуто в предыдущем разделе. Н. Я. Данилевский первым выступил с утверждением:

Всякое племя или семейство народов, характеризуемое отдельным языком или группою языков, довольно близких между собою для того, чтобы сродство их ощущалось непосредственно, без глубоких филологических изысканий, – составляет самобытный культурно–исторический тип, если оно вообще по своим духовным задаткам способно к историческому развитию и вышло уже из младенчества.

Сам он выделил индийский, персидский, греческий, римский, германский (или германо–романский), славянский и некоторые другие типы культур.

Независимо от него, О. Шпенглер в своей книге «Закат Европы» различал: аполлоническую, фаустовскую и магическую души культур. Наряду с этим он выделил типы культур: египетской, вавилонской, китайской, западноевропейской, становящейся русско–сибирской и иных.

Английский исследователь А. Тойнби сделал акцент на различиях исходного для формирования культур религиозного духа. И в соответствии с этим обозначал типы культур как западно–христианский, православно–христианский, исламский, индуистский и т. д.

И для Данилевского, и для Шпенглера, и для Тойнби развитие разных типов культур не означало некой единой линии прогрессивного движения. Динамика типов культур оказывалась более или менее спонтанной, не системной.

Таким образом, рушились представления о едином «древе» человеческой культуры, ветви которого могли переплетаться, отсыхать, но направленность «ствола» была определенной.

Помимо этих представлений о типах культур, есть и другие. В предыдущем разделе было сказано об особом подходе к динамике культуры П. А. Сорокина, который типологизировал культуры в соответствии с ценностями, доминантными в каждом из типов. Сорокин, что уже было отмечено, выделил в истории человечества три разных типа культур (чувственный, идеациональный, идеалистический). В учебном пособии С. Н. Иконниковой подробно освещена сорокинская типология. Дополняя то, что об этом сказано в предыдущем разделе нашей книги, достаточно кратко охарактеризовать своеобразие каждого из типов культур согласно типологии Сорокина.

Для идеациональной культуры (культуры брахманов Индии, буддистской, ламаистской, греческой с VIII по конец VI в. до н. э., европейской средневековой) доминирующими ценностями являются ценности религиозные. Особенно выразительно этот тип культуры реализовался в европейском Средневековье, когда все элементы культуры «выражали один и тот же высший принцип объективной действительности и значимости: бесконечность и сверхчувственность божества, Бога вездесущего, всемогущего, всеведущего, абсолютно справедливого, прекрасного, создателя мира и человека». При этом потребности и цели человеческой деятельности имеют, вообще говоря, преимущественно духовный характер. Идеал жизни – аскетизм, жития святых.

Для чувственной, или сенситивной, культуры (например, европейской XVI в.) доминирующим стал новый принцип – утилитарный, светский. И потребности и цели деятельности обрели материально–практический характер. Их удовлетворение – важнее всего (даже спасения души). Чистая, возвышенная духовность отходит на задний план. Все подчиняется чувственным наслаждениям, практической пользе, утилитарной разумности.

В идеалистическом типе (смешанном) преимущество отдается высоким нравственным ценностям. Но в этом типе сбалансировано–таки соотношение ценностей материальных и духовных. И есть стремление к минимизации всех потребностей – и духовных и телесных, – когда человек удовлетворяется самым малым. Этот тип культуры не реализовался сколь–нибудь существенно. Он характерен для некоторых социальных групп.

Сорокин подчеркивал, что в чистом виде каждый из типов не существовал никогда. И если чувственная доминанта современной культуры разрушается, это не означает гибели культуры. По–видимому, после того как этот тип культуры исчерпает свои возможности, появится новый, с другой ценностной доминантой.

В наше время нет единой устойчивой исторической типологии культур. Типологизируют культуры, исходя из целей исследования или для удобства описания культурно–исторического процесса.

Вообще же, культура человечества предстает перед нами не только в историко–типологическом аспекте как совокупность культур, существенно разнящихся, но и в аспектах этнонациональности, региональности, в социальных планах.